Только достойный - [21]

Молодой человек мрачно рассмеялся.

«Не думай, что тебя обойдет эта участь», – предупредил он. – «Они отправляют нас вниз не для того, чтобы мы жили – они хотят нашей смерти».

Дурное предчувствие Ройса усилилось, когда вниз сбросили новую группу юношей, и толпа толкнула его вперед. Он пробирался как можно глубже, отчаянно пытаясь освободиться, в надежде найти обратный путь наверх. Он поскользнулся, когда корабль покачнулся, и, услышав крики, увидел, что в темном углу трюма началась драка. Над головой в ограниченном пространстве раздавались звуки тысяч тяжелых шагов, скрип половиц, словно над ним находился весь всего мира. Его бросило в пот из-за тесного пространства внизу. Он чувствовал себя так, словно был погружен в видение ада.

Ройс снова потер запястья, радуясь тому, что они свободны от веревок, спрашивая себя, как он может вернуться наверх. Ему казалось, что лучше умереть наверху, чем внизу.

Ройс посмотрел вперед и увидел одного из парней, которого посетила та же мысль. Он взбирался наверх, пытаясь выбраться из трюма и оказаться наверху. Но Ройс с ужасом наблюдал за происходящим, когда вдруг услышал удар копья и увидел, что юношу пронзили в грудь. Он замертво упал на спину с глухим стуком с копьем в груди.

Сверху показалось лицо солдата, который смотрел на них так, словно искушал кого-то другого подняться.

Ройс отказался от своей идеи и вместо этого отступил в самый темный угол, который смог отыскать, зная, что сейчас ему нужно просто выжить. В конце концов, он нашел гамак глубоко в темном углу, на котором неестественно лежал молодой человек. Ройс внимательно посмотрел и, как он подозревал, тот был мертв, его глаза были широко раскрыты, на лице застыло озадаченное выражение, словно он не понимал, как может умереть здесь.

Ройс осторожно подошел к гамаку, разжал жесткие пальцы юноши от сети и откатил его с гамака. Ему не хотелось этого делать, и он взял себя в руки, когда тело упало на пол с глухим стуком. У него не было другого выхода. Юноша теперь мертв, и этот гамак ему больше не нужен.

Но затем ему в голову пришла ужасная мысль: а не убили ли этого молодого человека в этом гамаке из-за того, что кто-то другой захотел его?

У Ройса не было другого выбора. Ему нужно встать с земли, подальше от реки рвотных масс, крови и смерти.

Он подтянулся, забрался в гамак и впервые ощутил чувство невесомости. Боль в ногах и спине на мгновение утихла, пока он лежал там, покачиваясь вместе с кораблем.

Ройс сделал глубокий вдох. Он свернулся в клубок, раскачиваясь, вокруг него раздавались стоны смерти. Ройс знал, что, несмотря на все им увиденное, его ад еще даже не начался.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Находясь в одиночестве в небольшой комнате на вершине башни форта, Гиневьева наклонилась возле открытого окна, посмотрела на массы внизу и заплакала. Она больше не могла сдерживать слезы. Она выглянула и вспомнила, как Ройс исчезал из вида, как его уводили рыцари, как он растворялся в хаосе толпы, пока они медленно вели его к докам. Ее сердце было разбито. Ей было невыносимо видеть Ройса, привязанного к столбу. Еще хуже было слышать, что его приговорили к Ямам. На ее глазах человека, которого она любила больше всех в этом мире, за которого она собиралась выйти замуж, увели на верную смерть.

Это несправедливо. Ройс отдал свою жизнь, чтобы спасти ее, бесстрашно ворвался в замок и рискнул всем. Гиневьева вздрогнула, вспомнив о том, как руки Манфора схватили ее, вспомнив о своем ужасе. Если бы Ройс не прибыл в ту минуту, она не знает, что сделала бы. Ее жизнь была бы кончена.

Но, может быть, она все-таки кончена. В конце концов, она по-прежнему в ловушке, все еще не знает о своей судьбе. Она вспомнила слова Лорда Норса, и они звенели в ее ушах как погребальный звон:

«Но твоя невеста никогда не будет твоей. Она станет собственностью одного из наших дворян».

От них не убежать, от них никогда не убежать. Знать управляет их жизнью, как всегда. Неуважение к одному из них означает возможную смерть, а убийство одного из них гарантирует ее. Но Ройс не колебался, убив одного из них ради нее.

У Гиневьевы закружилась голова от этой мысли. В то мгновение она увидела, как сильно Ройс ее любит. Ему было так легко отказаться от своей жизни ради нее. Она тоже хотела всем рискнуть ради него, хуже всего ей было от того, что она оказалась в ловушке здесь, не в силах помочь ему.

Вдруг по другую сторону ее двери отодвинули тяжелый железный засов, нарушив тишину, и Гиневьева вздрогнула в своей одиночной камере. Раздался скрип толстой деревянной двери, когда ее открыли, и девушка увидела двух солдат с каменными лицами, которые молча ждали ее. Ее сердце ушло в пятки. Неужели они собираются отвести ее на смерть?

«Пойдем с нами», – хрипло произнес один из них.

Они стояли молча, ожидая ее, но Гиневьева только стояла, застыв от ужаса. Часть ее хотела остаться в одиночестве здесь, в этой камере, узницей до конца ее дней. Она была не готова встретиться лицом к лицу с миром, не говоря уже о дворянах. Ей нужно было больше времени на то, чтобы обдумать это, больше времени подумать о Ройсе. Гиневьева знала, что вернуться к нормальной жизни больше невозможно. Теперь она – собственность дворян, и они могут делать с ней все, что хотят.