Толчок к размышлению, или Все о сортирах - [33]

Шрифт
Интервал

Дело разбиралось в народном суде. Повесившемуся дали 15 суток за хулиганство. Вот какие страсти кипели за безликими дверями коммунальных туалетов!

Анекдоты

В коммунальной квартире заметили, что кто-то постоянно подтирается пальцем. И потом, гад, — об стенку! Быстро сообразили, кто это делает. Профессор из четвертой комнаты! Было замечено, что, выходя из туалета, он всякий раз сразу же идет мыть руки.


Обитатели коммунальной квартиры травили соседа, хлюпика-интеллигента, гадили ему в галоши. Он свои галоши каждое утро невозмутимо мыл, ни слова никому не говоря. Наконец, их проняло. Что ж мы так несправедливы к человеку?

— Извините нас, пожалуйста! Мы виноваты! Больше не будем!

— Хорошо. Если вы перестанете срать мне в галоши, я перестану ссать вам в чайник.


Если этот анекдот и выдумка, то, как говорится, из области чистой правды. Своими глазами видел по телеку (кажется, это была передача «Вы очевидец») какого-то американца в момент, когда он, оскорбленный в лучших чувствах после перепалки со знакомыми, писал им в чайник. Парень не знал, что на кухне стоит видеокамера и все фиксирует. Судья припаял ему крутой штраф. Хорошо, что во времена расцвета наших коммуналок никаких видеокамер не было. Такого бы наснимали!..


Еще раз обращаюсь к Михаилу Зощенко. В рассказе «Режим экономии» (1926) он описывает, как в городе Борисове вводили этот самый режим. Экономить надо, а на чем — непонятно. Уборщица Нюша выручила.

«— Раз, — говорит, — такое международное положение и вообще труба, то, говорит, можно, для примеру, уборную не отапливать. Чего там зря поленья перегонять? Не в гостиной!

— Верно, — говорим, — нехай уборная в холоде постоит. Сажен семь сэкономим, может быть. А что прохладно будет, так это отнюдь не худо. По морозцу-то публика задерживаться не будет. От этого даже производительность может актуально повыситься.

Так и сделали. Бросили топить — стали экономию подсчитывать.

Действительно, семь сажен сэкономили. Стали восьмую экономить, да тут весна ударила.

Вот обидно-то!

Если б, думаем, не чертова весна, ещё бы полкуба сэкономили.

Подкузьмила, одним словом, нас весна. Ну, да и семь сажен, спасибо, на полу не валяются.

А что труба там какая-то оказалась от мороза лопнувши, так эта труба, выяснилось, ещё при царском режиме была поставлена. Такие трубы вообще с корнем выдергивать надо.

Да оно до осени свободно без трубы обойдемся. А осенью какую-нибудь дешевенькую поставим. Не в гостиной!»

…Шутки шутками, но трудящиеся Борисова в верном направлении думали. Двигались по пути, уже проложенному господином Фордом, великим организатором производства, давшим по этой части пример и пролетарскому государству. Он тоже был озабочен, чтобы его работнички в сортирах не засиживались, потому и стульчаки у него умышленно были сделаны наклонными. Поторапливайтесь, господа трудящиеся, особливо ежели хотите кататься на собственных «фордах».

Из области философии

Орхидея сама по себе ароматна, но если опустить её в мочу, то совершенный человек не подойдет к ней, а простые люди не будут носить её на поясе! И это не потому, что орхидея нехороша — отвратительна моча, в которую её опустили. Поэтому совершенный человек предпочитает жить в хорошем месте, а дружбу заводить лишь среди людей образованных.

Сюнь-цзы (китайский мудрец, III в. до н. э.)

Однажды Диоген закричал: «Эй, люди!» Сбежался народ, он замахнулся палкой: «Я звал людей, а не говно».

Дерьмо! О дерьмо! Сладкое слово! Дерьмо! Попробуй его! Чудесно! Дерьмо, попробуй его! Дерьмо! Возьми, лизни — o charmante!

Вольфганг Амадей Моцарт

Персонаж недавнего фильма Сергея Соловьева «Нежный возраст», парижский парфюмер, имел фекальный бизнес с Россией — возил к себе наше дерьмо. Надо же! Всему, оказывается, можно найти полезное применение: парфюмеры извлекают из дерьма какие-то особо стойкие компоненты для долговечности запаха. А вот почему надо было возить этот продукт именно из России, не знаю. Но, видно, все же наши фекалии чем-то лучше французских. Еще, говорят, из этого же самого непереводящегося в биотическом обороте сырья делают витамин В>12. Кстати, ещё в давние времена алхимики в своих поисках «философского камня», да и просто в фармацевтических целях не обошли стороной такие компоненты, как кал и моча. Ну, об использовании всех видов экскрементов в качестве удобрения знает каждый. (Китайская мудрость гласит: «Воин не должен бояться смерти, а землепашец — навоза». В Китае, да и в иных конфуцианских странах, гостя всячески благодарили, если он после трапезы великодушно посещал уборную, оставляя хозяевам то, что дерьмом как-то неловко называть — это ж их будущий хлеб, то есть рис!) И кизяк славен как топливо. И уже сконструирован и опробован в деле, так сказать, безотходный туалет будущего: используя его по прямому назначению, а вдобавок сбрасывая в ту же общую яму всякие бытовые отходы, пользователь через какое-то время выгребает из специального отсека замечательное органическое удобрение, лишенное всяческой вредной химии…

В общем, много какого полезного применения имеет говно. Как говорится в известной шутке, все-таки есть в нем что-то такое — миллион мух не могут ошибиться.


Рекомендуем почитать
Пограничные характеры

Документальные повести Л. Обуховой многоплановы: это и взволнованный рассказ о героизме советских пограничников, принявших на себя удар гитлеровцев в первый день войны на берегах Западного Буга, реки Прут, и авторские раздумья о природе самого подвига. С особой любовью и теплотой рассказано о молодых воинах границы, кому в наши дни выпала высокая честь стоять на страже рубежей своей Отчизны. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Красное зарево над Кладно

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Под ветрами степными

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дело Рокотова

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мой ГУЛАГ. Личная история

«Мой ГУЛАГ» — это книжная серия видеопроекта Музея истории ГУЛАГа. В первую книгу вошли живые свидетельства переживших систему ГУЛАГа и массовые репрессии. Это воспоминания бывших узников советских лагерей (каторжан, узников исправительно-трудовых и особых лагерей), представителей депортированных народов, тех, кто родился в лагере и первые годы жизни провел в детском бараке или после ареста родителей был отправлен в детские дома «особого режима» и всю жизнь прожил с клеймом сына или дочери «врага народа». Видеопроект существует в музее с 2013 года.


Секреты, которые мы храним. Три женщины, изменившие судьбу «Доктора Живаго»

«В конце рабочего дня, накрыв печатные машинки чехлом, мы ни слова не говорили о том, чем занимались на работе. В отличие от некоторых мужчин, мы были в состоянии хранить секреты». Эта книга объединяет драматичные истории трех женщин, каждая из которых внесла свой вклад в судьбу романа «Доктор Живаго». Пока в Советском Союзе возлюбленная Бориса Пастернака Ольга Ивинская стойко выдерживает все пытки в лагере для политзаключенных, две девушки-секретарши из Вашингтона, Ирина и Салли, помогают переправить текст романа за рубеж.