Токийский Зодиак - [68]

Между тем наступило уже 10 апреля, вторник. Впереди всего три дня, считая сегодняшний, поэтому если мы сегодня не определим преступника, надежд почти не останется. Преступник может жить где угодно: в Вакканай[51], на Окинаве, а то и вообще за границей. Разве сможем мы отыскать его за два дня?

Времени может не хватить. Что ни говори, а преступления были совершены сорок лет назад. Но если у нас все-таки получится, лучше всего действовать так: вернуться в четверг в Токио, в тот же день рассказать Такэгоси и его сестре, что мы установили по делу, и постараться убедить их сжечь записки отца. А если ключ к разгадке удастся найти завтра, в среду, – уехать в Токио завтра же вечером.

Что могу сделать я? Предположим, из слов Ёсиды станет ясно, что Хэйкити жив. Из этого следует одно: преступником является именно он. Однако вовсе не обязательно, что мне удастся выяснить его нынешний адрес. Я узнаю, где Ёсида виделся с ним в последний раз, поеду туда, узнаю, где можно найти Хэйкити, и на следующий день отправлюсь на его поиски. Успею ли я до истечения установленного срока? Большой вопрос.

Время тянулось, как резина. Не в силах больше ждать, в два часа я позвонил домой к Ёсиде из телефонной будки. «Он еще не вернулся, – вежливо ответила жена. – Извините, пожалуйста». Я решил не беспокоить ее какое-то время, подождать до пяти.

Немного посидел в парке, разбитом вдоль Камогавы, заглянул в книжный магазин и наконец зашел в кафе, откуда можно было наблюдать за прохожими. Просидел там почти два часа, остававшиеся до контрольного звонка. Не дотерпев до пяти часов минут пять-десять, бросился к телефону.

Сюсай Ёсида был дома. Только вошел. Я сказал, что немедленно еду к нему, и бросил трубку.

* * *

Ёсида встречал меня на пороге. По словам дочери Ясукавы, ему должно было быть около шестидесяти, однако мне он показался гораздо старше. Глядя на его отливавшую серебром седую голову, я бы дал ему все семьдесят.

Я начал тут же, в прихожей, многословно объяснять, зачем пришел, но хозяин остановил меня: «Пойдемте в гостиную, там все и расскажете». Присев на предложенный диван, я объяснил Ёсиде суть дела. Начал с того, что у моего старинного приятеля недавно умер отец. Разбирая его кабинет, тот нашел какие-то бумаги. И я кратко изложил содержание записок Такэгоси, не называя его имени.

Я сказал, что хочу разобраться в этом деле во имя отца своего друга, и познакомил Ёсиду со своей теорией, согласно которой Хэйкити Умэдзава остался жив, потому что другого объяснения всего происшедшего быть не может.

– Я встретился с дочерью Тамио Ясукавы и из ее рассказа понял, что Ясукава-сан, похоже, склонялся к мысли, что Хэйкити Умэдзава жив до сих пор. Поскольку он делился своими мыслями с вами, я решил, что нам надо встретиться. Что вы об этом думаете, Ёсида-сан? И еще. Как вы считаете, мог ли Хэйкити в самом деле сделать Азот?

Сюсай Ёсида слушал меня, утопая в удобном, с пастельной обивкой диване. «Очень интересно!» – оценил он мой рассказ. Я посмотрел на него. Серебристая седина, тонкий нос с высокой переносицей, слегка впалые щеки, глаза, то вдруг загоравшиеся пронзительным огнем, то снова наливающиеся мягкостью. В лице Ёсиды чувствовалась какая-то сила, притягивавшая к нему людей. Прямой и стройный, без капли лишнего жира. Я не знал, что он за человек, какой у него характер, но Ёсида не производил впечатления закрывшегося в себе одиночки.

– Я давно и много думал над этим делом, пытался подойти к нему с точки зрения астрологии, но четкая картина у меня так и не сложилась. Здесь где-то пятьдесят на пятьдесят, хотя сейчас, пожалуй, я дал бы шестьдесят процентов за то, что Хэйкити мертв.

Теперь что касается Азот. Я занимаюсь изготовлением кукол. Для удовольствия. Хобби, так сказать. И я бы сказал так: если человек дошел до такого, совершил ради своей идеи столько убийств, он, наверное, довел бы дело до конца.

В этот момент в гостиную вошла жена Ёсиды с подносом, на котором были чай и печенье. Я в смущении поклонился ей несколько раз и тут вспомнил, что пришел в их дом, не купив никакого угощения, как это полагается. Краска залила мое лицо. Неужели я набрался плохих манер у Митараи?

– Извините, что я с пустыми руками. Очень торопился, совсем из головы вылетело…

– Ну что вы, не беспокойтесь.

Теперь у меня появилась возможность осмотреться. Когда я вошел в гостиную, мне было не до того – кровь прилила к голове, как у быка, которому предстоит поединок с тореадором. На полках стояло много книг, судя по корешкам, в основном по астрологии и гаданию, а также целый отряд удивительно реалистично выполненных кукол самых разных размеров, из дерева и синтетической смолы.

Впечатленный качеством работы (куклы и в самом деле были замечательные), я решил немного поговорить на эту тему:

– Это пластмасса?

– Не совсем. Этот материал называется FRP[52], армированный стеклопластик.

– Ого!..

Ёсида меня немного удивил. Он что, английский знает?

– Как получилось, что вы увлеклись куклами?

– Хм-м… Так просто не скажешь. Наверное, это возникло из-за того, что мне интересны люди. Человеку, который не заболел этим делом, объяснить сложновато.