Тогда, в Багио - [46]

Есть понятие «ограниченная ответственность». Оно довольно часто встречается в названии западных компаний. Скажем, создается компания по страхованию домашнего имущества. Выпускаются акции. Эксперты сулят определенный процент доходов держателям акций. Но мир неустойчив, сплетен из противоречий. Доходы могут обернуться сплошными потерями. И компания загодя объявляет себя учреждением, имеющим ограниченную ответственность.

Хоть и не ласкает глаз слово «лимитед», его на всякий случай прибавляют к названию компании.

В наших условиях понятие «ограниченная ответственность» чаще всего витает под кровлями службы быта, которая получает деньги вперед за невыполненную работу, предоставляя заказчику полное право… оспаривать качество этой работы и заносить свои наблюдения в книгу жалоб.

Понятие «ответственность» без всяких прилагательных само по себе достаточно емко. Когда ее каждый день слишком много, это, хоть и мобилизует внутренние охранительные силы организма, в конце концов дает о себе знать. При всем том в наши дни мужчина без ответственности все одно, что швертбот без шверта — тяжелого киля; непросто нести его, а иначе нельзя — перевернет. Бывает, что и с килем переворачивает. Это значит — не в свой швертбот не садись, поищи себе занятие, которое бы больше отвечало твоим возможностям.

А еще существует на этом свете ответственность высшего свойства, сродни той, которую испытывает полководец накануне сражения. Как расставил силы, куда направил главный удар, насколько сберег в тайне предстоящую операцию, насколько предусмотрел любую мелочь, на каких генералов положился… не имеет, нет не имеет предельной черты перечень проблем, которые владеют всем существом полководца в ночь перед решающим сражением.

Можно долго искать, с чем сравнить ответственность, которую испытывало руководство советской делегации в Багио, точнее — не найти.

Выступая перед писателями, Анатолий Карпов скажет:

— Руководители делегации дали согласие на поездку в Манилу.

В состав руководства входили: заместитель председателя Спорткомитета СССР В. А. Ивонин, В. И. Севастьянов и В. Д. Батуринский. Постараемся расшифровать, что стоит за словами «дали согласие».

Мало ли вы знаете на свете людей, которые обладают непостижимым, отточенным годами искусством отводить от себя ответственность? В обычной, нормальной, идущей своим ходом жизни это деловые, собранные, достаточно энергичные люди. Во всяком случае, так кажется. Но вот наступает событие, когда этот директор, начальник или редактор должен принять решение на грани ответственности. Он не знает пока со всей определенностью, к чему приведет его «да», сказанное вслух или написанное на уголке документа. Но хорошо знает одно — с ним может быть связано куда больше неприятностей, чем со спасительным и пригодным на многие случаи жизни «нет». Не обязательно произносить его или выписывать. У этого «нет» есть множество, правда не столь лаконичных, заменителей: «Надо будет посоветоваться», «Не будем спешить, дело не горит», «Я, к сожалению, сегодня занят» — целая система отговорок у такого опасливого руководителя.

Я лично был долгие годы знаком с одним редактором, который не всегда точно знал, что нужно газете, зато всегда точно знал что ей (а скорее, ему) было ненужно. Сам никогда ничего не писал (за исключением приказов о взысканиях, на которые был большой мастак), но зато любил поучать, как следует писать. Так вот этого человека называли «редактор «Нет». Он честно мечтал дожить до пенсии, чтобы потом спокойно взяться за книгу воспоминаний… уберегал, уберегал себя от разных забот и неприятностей, валом идущих на редактора, да так и не уберег. По привычке сказал «нет», когда надо было сказать «да», один лишь раз ошибся, но роковым образом. Говорил: «Не повезло».

Была у руководителей советской делегации возможность сказать: «Не стоит ехать в Манилу»? Еще какая!

Что было бы, если бы после этого вояжа Карпов проиграл?

Сколько людей на разных уровнях спросило бы:

— Зачем понадобилось Карпову перед последней партией делать эти пятьсот километров?

Предложение о поездке было поставлено в виде вопроса. За одним большим вопросом была, по меньшей мере, дюжина вопросов поменьше.

Известно, сколь популярен на Филиппинах Анатолий Карпов. Из множества примеров можно вспомнить один: перед открытием матча в военной академии был дан парад в его честь, такие парады устраиваются крайне редко — лишь самым почетным гостям. Его знают в лицо. На матче баскетболистов СССР и Югославии будет несколько тысяч зрителей. Диктор, без сомнения, объявит, что среди них находится чемпион мира Карпов.

Сколько людей не откажет себе в удовольствии произнести или подумать — «пока чемпион». Завтра или послезавтра он перестанет им быть. Филиппинцы понимают толк в спорте. И знают законы его борьбы: после таких потрясений, которые испытал Карпов, у него будет мало шансов в предстоящей партии. Известно, что ставки на подпольных пари (филиппинцы — азартные люди), когда-то доходившие до пяти к одному в пользу Карпова, теперь принимаются как три к двум в пользу Корчного. Об этом, естественно, Карпову не скажет никто. Но разве он не сумеет по выражению лиц, не такому, к какому привык, почувствовать изменение к себе? Проигрывающего не жалуют нигде. В том числе и в этой географической точке.