Точное попадание - [21]

Я уж собралась сворачивать погляделки, как картинка в огненной рамочке сменилась. Свадебный стол исчез, зато явилась дорога, вьющаяся между небольших рощиц, какая-то груда не то камней, не то развалин. Сверкнуло что-то яркое, золотисто-синее и исчезло. Потом снова появилась та же дорога, какой-то палаточный лагерь замаячил вдалеке, и на дороге показалась кучка людей — пара конных и пешие. Кто именно, не разглядеть. Картинка снова сменилась, и я увидела Лакса, летящую в него стрелу, вот уж рыжий откинулся на спину, а в правом глазу у него крепко засело древко с симпатичным таким сизо-зеленым оперением на конце. Левый глаз неподвижно уставился в небо. «Тьфу, пакость какую кажут! Мы насчет ужастиков и триллеров не договаривались, я даже мелодрам не хочу!» — подумалось мне, и словно в ответ на эту злую и в чем-то испуганную мысль картинка снова стала другой: какая-то темная не то подворотня, не то улица, брусчатая мостовая, а на ней черепки. В смысле, глиняные, не человеческие, горшок, что ли, кто раскокал? И один из этих черепков — здоровый, зараза, и острый — так и скалится краями. Такой не то что голую ногу, сапог враз пропорет, только наступи спьяну или по дури. Почему-то мне захотелось тут же отшвырнуть его с дороги.

Видение темной улицы словно поймало мое желание и истаяло, но на его месте больше ничего не возникло. Даже огненная рамочка пропала, я снова пялилась в обыкновенное зеркало на собственный веснушчатый нос и тяжело дышала, будто норматив по бегу сдавала, а не сиднем сидела. Вот уж устроила себе забаву. Я помотала головой, будто хотела вытряхнуть из нее все увиденное, а особенно застывший голубой глаз Лакса, играющий в гляделки с небом, но знала, что хоть оторви башку, а ничего не забуду, да и нельзя забывать, если хочу исправить то, что пригрезилось.

Я машинально сунула в сумку зеркальце и пилку, перевела взгляд на свечку. Странно, оказывается, она уже догорела — остались только толстая лужица застывающего воска на поставце и запах меда. Пальцы, державшие зеркальце, болели, тело ломило от долгой неподвижности. Это сколько же я так просидела? Казалось, не больше нескольких минут, но свечи так быстро не сгорают или все-таки сгорают? Нет, спрашивать у соседки по комнате нельзя, только напугаю девочку. Хотя какая она девочка, мы почти ровесницы, я, может, на тройку лет постарше. Но спрашивать все равно не буду, возраст, он не только кольцами на дереве отсчитывается, иногда за минуту вдвое старше становишься.

— Вы что-то плохое видели, магева? — подала с ларя голос Полунка. Интонации были почти истерическими. Небось девица уже успела себе навоображать невесть чего: мор в деревне или какую иную катастрофу.

— Нет, у тебя все будет хорошо, — улыбнулась я непослушными одеревеневшими губами и повернулась к девушке. — Для тебя мне только одно видение показали, про Микиду, а об остальном не спрашивай, колдовские это дела.

— А я точно за него замуж выйду? — мигом успокоившись, довольно вздохнула Полунка, требуя подтверждения хорошим вестям, а может, просто желая поболтать о приглянувшемся хлопце.

— Точно, неточно… Будущее таково, каким мы его делаем, что-то предопределено, что-то изменить можно. Но ты-то этого делать не собираешься?

— Не-а, — замотала головой девчушка так энергично, что коса залетала, как молотилка у цепа. — Микида мне давно нравится. Коль посватается, тятя с мамой не откажут, знают, что люб мне.

— Вот и ладно, а теперь я еще пройдусь, воздухом подышу во дворе, а ты ложись, коли хочешь, меня не жди, — встала и вышла. Прежде чем успела прикрыть дверь, Фаль вылетел следом.

Устроившись на своем законном месте вместо погона, странно притихший балаболка-сильф молчал все время, пока я не выбралась из дому и не зашагала по саду-огороду за домом, вдыхая полной грудью вечерние деревенские запахи: пыльная трава, спеющие ягоды, какие-то цветы, навоз и глоток ночной свежести. Где-то мычали коровы, лаяли собаки, кукарекал оголтелый петька со сбившейся настройкой будильника, стрекотали кузнечики, зудел комар. Я машинально прихлопнула кровососа и потянулась, прогоняя засевший где-то в груди ужас.

Словно почуяв перемену в моем настроении, Фаль почти робко спросил:

— Дурные видения, Оса?

— Не все, большая часть просто непонятные, а одно и впрямь скверное, неправильное, — поморщившись, призналась я. — Только не выспрашивай, о чем, все равно не скажу. Не стоит давать ему власти над нами.

— Ты сильная, настоящая магева, Оса, — заявил сильф, погладив меня ладошкой по щеке. — Ты можешь менять будущее!

— Откуда такая уверенность? — выгнула я бровь, не то чтобы польщенная, скорее заинтересованная.

— Я просто это знаю, твоя сила уже, хочешь ты того или нет, знаешь об этом или не знаешь, переиначивает все вокруг, меняет в правильную сторону, не хорошую, не плохую, просто правильную. А если ты считаешь, что видела нечто неправильное, значит, сделаешь так, чтобы такого ни за что не случилось, — задумчиво отозвался Фаль без обычных игривости и задора.

— Буду пытаться, — твердо заявила я. — Не думаю, что надо мной поиздеваться захотели, всю ту дрянь показывая, значит, постараюсь перекроить путь-дорожку! Но для начала нам надо хорошенько отдохнуть. Пошли-ка спать!