Точки над I - [21]

- Позволь мне остаться на ночь, - прошептала она. Как только ее руки проникли под мой свитер, решение было принято за меня. Я забыла о том, что она была Келлен Брент. Я забыла о залитой кровью спальне. Я позабыла обо всем, кроме того, что эта женщина в моих руках была той, которую я не думала что когда-нибудь снова буду так обнимать.

На следующее утро я проснулась и удивилась, обнаружив возле себя белокурую голову и длинные ноги переплетенные с моими. Я никогда не просыпалась раньше Алек. Когда мы жили вместе, она постоянно рисовала и сон в ней можно было вызвать только утомлением. В Обри, когда я просыпалась, она уже была в школе.

Мое удивление быстро переросло в удовлетворение. Я притянула ее расслабленное тело ближе к себе. Я слышала исходящий от нее едва уловимый запах океана. Соль, солнце, прохладный бриз. Сомневаюсь, что я действительно могла слышать эти запахи, просто они были естественной частью Алек. Это было так же, как покупая ракушку в магазине ты прикладываешь ее к уху и слышишь шум моря.

Сонная Алек была такой милой, совсем как маленький ребенок. Темные ресницы скрывали эти грустные серые глаза. С ее лица исчезло выражение боли и предательства, злости и пренебрежения.

Внезапно незваным гостем в мои уютные мысли ворвалось воспоминание о той кровавой комнате. Наверное впервые я поняла, что значило знание того, что эта прекрасная женщина была Келлен Брент. Она была намного большим чем просто художником мрачных морских пейзажей. Две ночи назад я стояла в детской спальне, оскверненной неописуемым насилием. Я стояла возле детской кровати, забрызганной кровью. Я переступала через очерченный мелом силуэт тела, чтобы взглянуть на покрытые пылью детские книги. Ребенок, против которого Брайан Брент совершил немыслимые действия, теперь был прекрасной женщиной в моих руках. Эти серые глаза смотрели как он умирает. Тонкие пальцы, лежащие на моем животе, нажали на курок.

Не из-за этого ли я не смогла поехать к Алек после свадьбы? Потому что я не могла забыть о том, что произошло с ней в те темные, кошмарные часы перед рассветом? Она не тот ребенок, протестовал мой разум. Эта женщина больше не тот беззащитный ребенок. Она стала взрослой. Она не ребенок, над которым надругался Брайан.

- Доброе утро.

Я подпрыгнула и открыла глаза. Алек потягивалась и не видела ужаса, написанного на моем лице. Мне кажется, что если бы она посмотрела на меня, то увидела бы отражение той комнаты в моих глазах.

- Привет, - мягко сказала я. Я пыталась совместить эти два образа – беззащитную пятилетнюю девочку и сильную одаренную женщину, которую я начинала узнавать. Сделать это было непросто.

Алек удобно устроилась в моих руках, положив голову на мое плечо.

- Ты давно проснулась?

Я не могла оставаться в постели. Я выскользнула из ее объятий и направилась в ванную.

- Не очень. Хочешь есть?

Когда она не ответила, я заглянула в спальню. Алек сидела в кровати, по пояс замотанная простыней.

- Что случилось?

Она не тот ребенок, снова напомнила я себе. Я подошла ближе и опустилась на кровать рядом с ней.

- Столько всего изменилось между нами. Прошлая ночь была великолепна, но и другие ночи в твоем доме тоже. Наверное, я жду, что это закончится так же, как закончилось там.

Она привстала на колени и обвила мою талию руками. Серьезные серые глаза заглянули в мои.

- Я люблю тебя, Тори. Пусть этого будет достаточно хотя бы пока. Хорошо? Можно этого будет достаточно прямо сейчас?

Я кивнула. Прямо сейчас этого было достаточно.

Понедельник рассвел ярким и жарким солнцем. Алек уехала в Обри прошлым вечером. Я хотела, чтобы она осталась на ночь, но она сказала, что должна быть утром на занятиях. Волонтерская работа на неполный день, которая у нее была летом, теперь стала работой на полный день.  Я смотрела как она неохотно уезжает. Алек, которую я знала раньше и та, которую я узнала в Обри, не шли ни в какое сравнение с той Алек, какой она была в эти выходные. Я снова влюбилась в нее.

Моя колонка должна была быть сдана в три часа. Я пошла в офис и включила свой компьютер. Я написала заметку о своих выходных. Разумеется, я не упомянула Алек и то, чем мы занимались. Я написала об новом открытии того, что думала я знаю и об осознании того, что на самом деле ничего не знала. Моему редактору это обязательно понравится. Я оставила заметку на ее столе в половине второго. Теперь я могла уделить время ланчу со своей лучшей подругой.

Новая студия Элейн была большим стеклянным зданием с видом на Беверли Хиллз. Я припарковалась у ее красного мерседеса. Совсем недавно она ютилась в тесной двухкомнатной студии и водила старый фольксваген. Когда я открыла дверь меня приветствовал приятный прохладный воздух. В главной галерее, находящейся в круглом углублении через несколько шагов от входа, полным ходом шла подготовка к выставке. Несколько пустых медных рам стояли вместе. На главную галерею открывался широкий вид с балкона, который вел в несколько небольших выставочных залов.

Я направилась в большое офисное помещение в конце здания. В коридоре слышался смех Элейн. Она сидела, задрав ноги на подоконник окна, находящегося за ее письменным столом. Оставшись незамеченной, я села на стул перед ее столом. Она разговаривала с клиентом, с одним из тех, чья выставка готовилась. Элейн развернулась в кресле, чтобы взглянуть в свой календарь и увидев мое улыбающееся лицо, в удивлении уставилась на меня.