Точка Возврата - [5]

— Я Ра, Бог Солнца!

На трибунах заржали, но те, кто слышал это хвастливое самоименование уже не в первый раз, смеяться не стали. Участие мальчишки в предстоящем побоище заранее делало зрелище ещё интереснее.

Самочка в клетке потихоньку хлюпала носом.

Химеры на «трибунах» дружно загудели и заулюлюкали, а некоторые даже принялись швырять в ненавистного кибера мусор и бутылки. Были, конечно, и болельщики, но ненавистники составляли всё же абсолютное большинство. Рауму это даже нравилось. Он любил думать, что ненависть — это лицо страха.

— Итак, перед нами четырнадцать соискателей руки прекрасной дамы, — ведущий издевательски поклонился клетке, — но получит её только один — выживший.

Он поднял кулак, и многотысячная толпа, расположившаяся на уступах, карнизах, в проёмах разбитых окон, начала слаженно орать обратный отсчёт. Ведущий, потихоньку пятясь к стене, палец за пальцем разжимал кулак.

— Пять! Четыре! Три! Два! Один! — выла толпа.

И вот четырнадцать мужчин одновременно ринулись друг на друга.

Девочка в клетке испуганно зажмурилась.

Химеры сшиблись, сразу же пуская в ход когти и острые зубы. Раум умело лавировал между страшными ударами, чудом избегая свистящих в воздухе когтей.

Он врезал кулаком в бок ближайшей химеры, с удовольствием ощутив, как сухо треснули от удара несколько рёбер. Химера взвыла и попыталась достать мальчишку, но тот отскочил и сразу же перекинул через себя очередного противника, здоровяка, на две головы выше и в два раза тяжелее самого Раума. Покатившееся тело заставило замешкаться трёх или четырёх химер, и юный киборг воспользовался этим.

Одна химера рухнула на бетон, хрипя и держась руками за размозжённое горло. Вторая ринулась в атаку, но поскользнулась на чьём-то ухе, а упала уже с проломленным от прямого удара лбом.

Юркий мальчишка мелькал среди здоровенных мужиков, сверкая винилом и хромом стабилизаторов. Трибуны выли в исступлении, подбадривая или наоборот всячески оскорбляя Бога Солнца.

Раум не мог видеть, как внимательно и спокойно наблюдают за ним два человека в тени одной из стен, окружавших арену.

Киборг расправился со всеми противниками, хотя те даже решились объединить силы против него и только потом разобраться друг с другом. Плечи и грудь Раума украшали глубокие царапины, кровь залила блестящие виниловые штаны. Но на лице сияла хищная белозубая улыбка.

Киборг оставил в живых последнюю химеру, заставив её выгнуться в болевом захвате. Толпа любит красочные финалы. Химера вращала прозрачными от бешенства глазами и тихонько, почти против воли, поскуливала. Казалось, у искусственно созданных существ изначально присутствует подсознательное неверие в загробную жизнь, перерождения, душу и прочую чепуху. Но именно у последней черты, когда им в глаза заглядывает Бездна, бесконечное Ничто, химерам становится страшно.

Раум, вдоволь насладившись ликованием толпы и мелкой дрожью обездвиженного противника, со всей силы опустил кулак на горло жертвы. Химера дёрнулась, захрипела, прыснув изо рта кровью тёмно-бордового цвета. Киборг отпустил противника, и тот рухнул вниз лицом, продолжая агонизировать даже тогда, когда победу Бога Солнца объявили официально. Возможно, именно потому, что у противоестественной мешанины генов, какой является каждая химера, нет души, тело так отчаянно борется со смертью.

Ведущий, взмахнув рукой, подал знак опускать клетку. «Приз» тихо всхлипывал и сжимался в комочек.

Милый мальчик, которым ей сначала показался этот Ра, на деле явился кровожадным мясником. Уж неизвестно теперь, не была бы смерть предпочтительнее рабства у него…

Раум, ликуя, подпрыгнул, повиснув на клетке, как будто хотел ускорить её снижение. Девочка взвизгнула, шарахнувшись прочь. Юноша расхохотался.

Потом с победным видом обежал арену, срывая с трупов бирки электронных ключей — как победитель, он имеет право на имущество побеждённых. Конечно, у химер в кабинках скорее всего найдётся мало чего занятного. Но всё же какое-никакое «приданое».

Когда клетка глухо стукнула коваными уголками о бетонную поверхность арены, Раум горделиво подбоченился рядом, а ведущий выволок из неё пискнувшую девочку и вручил цепь киборгу.

— Поздравляю!

Трибуны улюлюкали. Потом всё громче и громче стали звучать возгласы:

— Трахни её! Трахни её прямо сейчас! Давай! Тра-хни! Тра-хни!

Раум повернулся к девчонке, та дёрнулась прочь и прикрыла растрёпанную светловолосую головку руками. И тут вдруг Раум представил, кого же она видит сейчас перед собой. Окровавленного убийцу с дикими сверкающими глазами. Не-человека. Машину.

Победный хищный оскал медленно сошёл с лица юного киборга. Он опустил голову и зашагал к той арке, из которой выходил на арену полчаса назад.

— Пошли, пошли, не бойся, — сказал Раум, чуть подёргивая цепь. Девочка безропотно засеменила за новым хозяином, всхлипывая и оскальзываясь босыми ногами в лужах крови.

Глава 2

— Ну поздравляю! — похлопал Раума по плечу благодушный Биг, когда мальчишка свалил на лавку полученное по праву победителя имущество убитых противников и деловито принялся его разбирать. Самке приказал сесть в уголочке и молчать. Сучка Бига сидела на табуретке у ряда шкафчиков и курила с расслабленным и усталым видом. То, что Биг не выгнал её, как только кончил, говорило о немалых сексуальных талантах псевдоженщины. Она изредка поглядывала на трясущуюся замарашку и мягко улыбалась.