Точка росы - [38]
— А мне все равно. По приборам никому стучать нельзя.
— Калерия Сергеевна из министерства. Приезжает из Москвы нам помогать! Училась у Губкина. Из первого выпуска Горной академии.
— Ученица Губкина? — Викторенко понял, что упустил возможность познакомиться с интересным человеком. Узнал бы об этом Антон Моргун, обругал последними словами.
Калерия Сергеевна продолжала считать себя сибирячкой, хотя последние годы жила в Москве, где ей не пришлось привыкать к холодным зимам. В этой очередной командировке на Украину она не могла примириться с тем, что выпадавший снег через день-другой смывался дождями. Наступало время бесконечной мороси и туманов. В слякотную погоду Калерия Сергеевна простудилась и затемпературила. В дни ее молодости подобную болезнь называли испанкой, потом окрестили гриппом, но суть осталась та же. Вспыхивающие эпидемии по-прежнему валили людей, вызывая массу самых разных осложнений.
В гостинице Калерия Сергеевна каждый день перед сном слушала «Последние известия» по радио и по сводкам погоды знала, что в Москве самая настоящая зима с ядреными морозами. Радовалась, что через день закончится ее командировка и, как только она сядет в поезд, сразу прекратятся все страдания.
Наглотавшись с утра лекарств, Калерия Сергеевна приехала в Шебелинку. Промысловикам требовалась консультация. Просматривая документы и геолого-технические наряды на бурение, она поняла, что совершила ошибку: приезжать ей не следовало, чувствовала она себя прескверно. Надо бы где-то прилечь, но об этом нечего было и думать.
В узком кабинете главного инженера промысла гулял синий дым. Калерия Сергеевна сидела, забившись в угол.
— Товарищи, прошу успокоиться, мы начинаем работу! — сказал главный инженер и постучал карандашом по столу.
Старший геолог, мужчина средних лет с тщательно зачесанной редкими волосами лысиной, подошел к развешанным схемам. Не повышая голоса, начал докладывать о бурении на новой площади. Срезанный прутик в его руке летал по структурной карте месторождения.
Присматриваясь к присутствующим начальникам служб, Калерия Сергеевна узнала одного из своих знакомых по предыдущей командировке — молодого инженера КИПа. Встретившись с ней глазами, Викторенко улыбнулся.
Калерия Сергеевна отметила, что молодой инженер за восемь месяцев заметно возмужал. По студенческой привычке носил клетчатую ковбойку, ворот не застегивал; вспомнила она и его фанатическую влюбленность, с какой он говорил о своем наставнике. Без труда вспомнила, что безногого инвалида звали Антоном, а вот фамилию забыла напрочь.
«Дядька Антон был влюблен в Губкина!» — вспомнились слова молодого инженера. Стоило ей произнести дорогую для нее фамилию, как память сразу перенесла ее к далеким годам собственной молодости. Двадцатишестилетняя гранильщица с фабрики впервые увидела Москву. А настояла на ее учебе бабушка Пелагея Сысоевна. Девушка не думала, что ее примут в Горную академию и там она осилит трудные предметы: математику, химию и геологию. Но настойчивость победила. Она не хуже других защитила диплом, и ей присвоили звание горного инженера по специальности бурение нефтяных и газовых скважин. И ее учителем, как и всего первого выпуска, стал Иван Михайлович Губкин. Иногда она доставала порыжевшую фотографию. Среди студентов Иван Михайлович. В белой рубашке с галстуком. Тогда она хотела стать сзади, во второй ряд, но ученый сказал:
«Калерия, садитесь рядом, — и пододвинул стул. — Для меня честь посидеть с женщиной — первым инженером-буровиком! Я радовался вашим успехам!»
Удобно расположилась вся группа, а фотограф где-то задержался.
«Что случилось, МКЗ?» — спросил Иван Михайлович, называя старосту курса по кличке, что означало — «Московское коммунальное хозяйство».
Казберуг, сверкая синеватыми белками глаз, с грузинским темпераментом воскликнул:
«Вах, почему подводит фотограф? Резать надо. Где мой кинжал? Просил его, как человека, не опаздывай, генацвале!»
Словно испугавшись страшных угроз, откуда-то сбоку вынырнул фотограф. На штатив установил деревянный ящик, выстрелил оглушительно магниевым зарядом, и осталась на память редкостная фотография.
Не забыла Калерия Сергеевна и последний вечер в институте. Собрались в аудитории напротив деканата. На столе бутылка кагора. Бутерброды с колбасой и сыром. Казберуг поднял стакан, чтобы произнести тост по поводу защиты дипломов. Неожиданно распахнулась дверь, вошел академик.
«Больно расшумелись, коллеги. В моей квартире слышны ваши голоса».
«Закончили учебу!» — сказал торжественно МКЗ.
За очками стекол озорно блеснули глаза: «Калерия, вот ключ от квартиры. На кухне, в шкафу, бутылка шампанского. Кажется, еще есть шпроты. Гулять так гулять по-настоящему!»
Громко выстрелила пробка шампанского. Иван Михайлович сказал:
«Должен признаться, я рад этой случайной встрече. Представилась возможность поговорить. Поговорить с вами как с равными. Так вот, товарищи инженеры, мне интересно знать, какие у вас планы? Где собираетесь работать?»
«Я еду в Грозный!» — встал по студенческой привычке из-за стола Попов.
«Хорошо, выбор одобряю. Но чем порадует нас староста?»
Герой заглавной повести «Замарайка» — лисенок. Он родился в Месяц Отела, когда в стадах оленеводов появляются олешки, в норах песцов — щенки и, прочерчивая небо, летят в тундру стаи лебедей, гусей и уток. Встреча с Замарайкой изменила поведение ненецкого мальчишки Хосейки. Он будто впервые увидел красоту тундры, услышал звенящую песнь ручьев. Понял, что главная обязанность охотника не убивать зверей и птиц: их надо охранять. Это было открытием, и он стал искать звонкие слова и слагать стихи. Так родился поэт.Обе повести «Замарайка» и «Саварка» объединяет авторская мысль: землю надо беречь.
Сборник «Летчики» посвящается 60-летию ВЛКСМ. В книгу вошли очерки о выдающихся военных летчиках, воспитанниках Ленинского комсомола, бесстрашно защищавших родное небо в годы Великой Отечественной войны. Среди них дважды Герои Советского Союза В. Сафонов, Л. Беда, Герой Советского Союза А. Горовец, только в одном бою сбивший девять самолетов врага. Предисловие к книге написал прославленный советский летчик трижды Герой Советского Союза И. Кожедуб.
Восьмилетний ненецкий мальчик Саварка — хороший охотник, хороший пастух, хороший рыбак. Хотя ему не хотелось покидать родное стойбище, родители отправили его в интернат, чтобы учиться, знакомиться с разными людьми и с миром за пределами тундры.
…Со времени моей первой охоты прошел не один десяток лет. Только теперь я понял, что благодаря Мишке открыл удивительный мир: я увидел стремительный полет белки, красное солнце морозного утра, текущий с деревьев снег. Я исходил много лесов и полей, но не стал охотником и совсем об этом не жалею.Рассказ Владимира Степаненко «Десять выстрелов» был опубликован в журнале «Костер».
Дорогие ребята!В ящике моего письменного стола хранится старая, потертая карта. Она вся перечерчена разного цвета линиями — маршрутами боевых полетов.Прошло двадцать пять лет со дня одного из величайших сражений истории, сражения на Курской дуге. Вспоминается день за днем. Танковые сражения под Прохоровкой и Обоянью. Воздушные бои. Названия маленьких деревень, рек, где проходила линия фронта, где были наши аэродромы.Аэродром Долгие Буды обведен на карте большим красным кружком. Там я познакомился и подружил с Александром Горобцом.
Роман Владимира Степаненко — о разведчиках новых месторождений нефти, природного газа и конденсата на севере Тюменской области, о «фантазерах», которые благодаря своей настойчивости и вере в успех выходят победителями в трудной борьбе за природные богатства нашей Родины. В центре — судьбы бригады мастера Кожевникова и экипажа вертолета Белова. Исследуя характеры первопроходцев, автор поднимает также важнейшие проблемы использования подземных недр.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.