Точка отрыва - [23]
Один из «гаеров», меж тем, с уверенной рожей тычет в мою сторону своей «полосатой палочкой», явно требуя остановиться. И вот убей меня бог, что-то мне в нем сильно не нравится. Нет, дело даже не в его небритой роже – мертвые встали и пошли живых жрать, когда уж тут бриться? Но, вот не то что-то… Я перекидываю «помпу» (она сейчас удобнее, потому что компактнее «Вепря» с примкнутой громоздкой «банкой») себе на колени и понемногу снижаю скорость. А то мало ли: сейчас на нервах все, еще пальнут. Кто с них потом спрашивать будет?
К слову, метрах в тридцати дальше, за этим подозрительным постом, стоит у центрального отбойника ниссановская «Альмера». Плохо так стоит, притершись к этому самому отбойнику всем левым бортом. Лобовое стекло мне почти не видно, но, сдается – оно все в трещинах и чем-то нехорошего бордового цвета заляпано, да и натекло из-под машины изрядно – длинные ручейки на асфальте проезжей части – явно не вода. В груди становится холодно от очень нехорошего предчувствия. В этот момент, тормозящий меня гаишник, уж очень энергично взмахивает левой рукой и у меня будто пелена с глаз спадает…
Форма не по размеру, причем у всех троих, явно им всем великоватая, нагрудных знаков у двоих нет, хотя по всем правилам – обязательно должен быть на жилете, на виду, движения жезлом, пусть и активные, но какие-то хаотичные, словно он и сам толком не знает, что должен сделать и пытается скопировать то, что только со стороны видел… Но последняя капля – это распоротая пополам лямка светоотражающей жилетки и очень характерного вида большое пятно подмышкой форменной куртки. Похоже, ножом били, целясь в сердце. Сдается мне, этот небритый такой же инспектор ДПС, как я – прима-балерина Большого театра.
Пытаться уйти на скорости? Не выйдет – в три ствола они из моего «Крузера» дуршлаг сделают. Сворачивать некуда, назад сдавать тоже поздно. Ну, значит, будем воевать. Опускаю стекло и, сжав в правой ладони пистолетную рукоятку «Фабарма», а руль удерживая одной левой, немного выглядываю из салона.
– Что такое, командир? Неужели в такое время за превышение мозг выносить станешь?
Пусть думают, что я их маскарад не раскусил, пусть хоть немного ослабят бдительность.
– Да плевать на скорость, – пытается дружелюбно осклабиться небритый. – Мы ж не звери, все понимаем, тут в другом дело. Вылезай, дружище, подсобишь чутка, и дальше поедешь.
– Блин, мужики, если только очень быстро, реально свалить отсюда хочу побыстрее!
– Мужики в поле пашут! Вылезай давай! – недобро рыкает один из фальшивых инспекторов ДПС, стоящих у «перехватчика», мордой помоложе, но тут же затыкается.
Небритый, на мгновение отвернувшись от меня, похоже, одним взглядом затыкает излишне распустившего язык «коллегу». Все, пора действовать!
Распахнув во всю ширь дверь, кубарем выкатываюсь из машины на проезжую часть. Рюкзачок на спине смягчает падение, а рукава… Рукава у польского клона американской армейской куртки М-65 прочные, брезентовые. Небритый успевает только развернуться ко мне лицом и челюсть нижнюю в удивлении вниз отвалить. Потом – грохот выстрела и сноп пламени. И крупная картечь в клочья рвет желтую синтетику жилетки на его груди. Передергиваю цевье и бревном, прижав дробовик к груди, откатываюсь за «Тойоту». Из переката выхожу на колено и, вскинув ружье на уровень глаз, начинаю оббегать внедорожник по кругу против часовой стрелки. Коллиматор включить не успел, но тут дистанция не та, с моим-то настрелом – и по стволу целясь не промажу.
Второй меня почти поймал: короткая очередь дыбом подняла асфальт в считанных сантиметрах от моей правой ноги. Нет, родной, автомат, конечно, оружие длинноствольное, но даже из него от бедра стрелять – умение и сноровка нужны. Снова гаубицей грохнул двенадцатый калибр, и лязгнуло цевье, досылая в патронник очередной патрон. Словно кувалдой на бегу сшибленный, ряженый бандит приложился спиной о «перехватчик» и сполз на тротуар, оставив на серебристом борту машины грязно-красный широкий мазок. Где третий?
Третий оказался самым сообразительным и шустрым. Спиной вперед, громыхнув жестянкой, перекувырнулся через невысокий капот «Форда» и, укрывшись за блоком двигателя, выставил на вытянутых вверх руках свой «окурок» и в несколько длинных очередей «по-сомалийски» выдал в направлении «примерно туда» весь магазин. Я едва на асфальт рухнуть успел. А вот «Тойоту» аж закачало от многочисленных попаданий: жалобно зазвенело битое стекло, заскрежетало распоротое пулями тонкое железо. Ты что ж творишь, сука!!! Это же моя машина!!!
Не вставая с земли, откатываюсь чуть в сторону, включаю наконец коллиматор и ловлю в прицел ногу последнего бандита. В просвет между дорожным покрытием и днищем «Форда» ее видно весьма неплохо. Выстрел! Как минимум – травматическая ампутация стопы и нижней трети голени. В принципе, можно уже не добивать, там болевой шок и обильное кровотечение сами справятся. Но это если бы речь шла о просто людях. Сейчас умершие имеют нехорошую привычку – вставать и пытаться вцепиться желтыми осклизлыми слюнявыми клыками в загривок. Вот уж фиг! В магазине ровно три картечных патрона. Их и трачу на «контроль», разнося бандитам головы на множество мерзких капель, обрывков и клочьев. Теперь – срочно перезарядиться! Патроны в бандольеро решаю пока не трогать, скоростная перезарядка, возможно, мне еще предстоит, поэтому распаковываю пачку патронов из баула на заднем сиденье. Руки сами делают привычную работу, а в голове – мечутся яростные мысли. Что теперь делать?! Что?! «Крузер» уже никуда не поедет, тут и автомехаником быть не нужно: и по мотору пули прошлись, и приборную панель изувечило основательно. Все, отбегался мой стальной конь!
Тебе семнадцать. Позади гимназия, впереди жизнь от зарплаты до зарплаты и служба то ли счетоводом в бухгалтерской конторе, то ли телеграфистом на почте. А, быть может, ссылка или даже каторга — если решишь добиваться лучшей доли на митингах и в…
На днях тебе исполнится девятнадцать — уже перешёл на второй курс, завёл девушку, оперируешь сверхэнергией и чертовски близок к пику витка, но теперь всё это не имеет ровным счётом никакого значения. Теперь ты младший вахмистр республиканского пограничного корпуса, не более чем песчинка в жерновах войны. И пусть для подавляющего большинства сограждан эта война лишь локальный приграничный конфликт на задворках республики, когда где-то совсем рядом с неба падают авиабомбы, взрываются дома и горят боевые машины, очень сложно сохранить веру в то, что всё будет хорошо.
Приграничье – несколько городов, вырванных из нашего мира в царство вечной стужи, а Форт – самое сердце тех заснеженных земель. Случайно пересечь незримую грань и провалиться в эти не самые дружелюбные края может каждый, вот только далеко не каждому суждено добиться там успеха и даже просто остаться в живых. Вячеслав Хмелев и Николай Гордеев не пасуют перед сложностями, но они даже представить не могли, как далеко придется зайти, чтобы отвоевать себе место под солнцем.
Бесы из века в век рвутся в души людей из серой бездны, в которой никогда ничего не происходило и никогда ничего происходить не будет… Экзорцисты и экзекуторы молитвами и огнем спасают души бесноватых и изгоняют нечистых обратно в породившую их пустоту… Так было с самого сотворения мира и так должно было быть до конца его дней.Но появился человек, способный повелевать бесами, будто собственными вассалами. И разнеслась подобно чуме по городам новая ересь. И встали одержимые под знамена монарха-вероотступника.
Чужой мир. Чужая семья. Чужое тело. Но если ты честен, верен данному слову и готов попробовать прожить еще одну жизнь – то стоит рискнуть. Благо, твоих знаний хватит, чтобы на равных потягаться с врагами. Потому что хоть это иная реальность, но люди остались те же. И значит, ему придется защищать близких, помогать друзьям и стоять насмерть, когда потребуется. Потому что аристократами становятся не только по праву рождения. Но и по праву совершить Поступок…
Виртуальные миры — территория безграничной свободы. В игре любой может стать эльфийским магом и невидимкой-вором, вступить в клан и ходить в рейды, сражаться и развивать персонажа, а самое главное — отвлечься от забот и проблем повседневности. Но игра остается игрой, только пока из нее можно выйти. Я в полной мере прочувствовал это на собственной шкуре. Хотел лишь немного развеяться в виртуальной реальности, а вместо этого оказался убит и заточен в тело ходячего мертвеца — медлительного и неловкого, обреченного раз за разом погибать от рук других игроков.
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Смерть – не всегда конец, а рай и ад – не единственные варианты существования в посмертии. Что делать человеку, попавшему в такой вот другой, неожиданный вариант, если тот его совсем не устраивает? Как действовать в непонятной ситуации, в которой почему-то никто не спешит объяснять, кто ты теперь вообще такой, где находишься, и как отсюда выбираться? А редкие встречи с твоим тюремщиком, который по какой-то причине называет себя наставником, только рождают новые вопросы.