Точка опоры - [4]
_______________
* Путеводитель по Вене.
И с тревогой в глазах посмотрела сначала на свекровь, потом на мать:
- Как же так? В Прагу п р о е з д о м через Вену?! Но ведь Прага-то ближе к нам. Тут что-то... не согласуется. Что-то не то... Что-то...
- Не волнуйся, Наденька. - Мария Александровна положила ей на плечо по-старчески холодную руку. - Штамп, - вот сама посмотри, - пражский. И адрес тоже. И все мои письма дошли до Модрачека. Не волнуйся.
- Да я ничего... Не волнуюсь... О Вене у него, видимо, случайно вырвалось...
- Ты дочитывай письмо-то, - подбодрила мать. - Тревожиться тебе нечего.
И Надя продолжала читать:
- "Был я здесь, между прочим, в Museum der bildenden Kunste*, "...между прочим". Видимо, спешил вернуться в Прагу, к неотложным делам, ...и даже в театре смотрел венскую оперетку! Мало понравилось. Был еще на одном собрании, где читался один из курсов Volksuniversitatskurse*. Попал неудачно и ушел вскоре.
_______________
* Музей изобразительных искусств.
* Народного университета.
Шлю привет всем нашим и крепко тебя целую, моя дорогая".
- Он еще не подозревал, что... - Мария Александровна сдержала вздох, - ...что привет придется передавать в Таганку, тайком от жандармов.
- Да, - вспомнила она, - Маня все поджидала чемодан от Володи. Был послан на ее имя через какой-то склад. С нелегальной литературой. Не дождалась... Теперь не знаю - цел ли?
- Должны бы получить... - Надя подняла глаза от письма. - Кто-нибудь наверняка уцелел.
- Из Московского комитета, кажется, все арестованы... Хотя кто-то новенький должен был приехать... Оттуда, от Володи...
Мария Александровна предложила по второй чашке. Елизавета Васильевна не отказалась, Надя с легким поклоном отодвинула свою.
- Можешь прочесть более ранние письма, - сказала свекровь. - Тут есть и рождественское, и новогоднее. В каком-то из них Володя пишет, что живет одиноко и что все еще не наладил свои систематические занятия. Пометавшись после шушенского сидения по России и по Европе, - так у него и написано п о м е т а в ш и с ь, - теперь, говорит, соскучился по мирной книжной работе. Только непривычная заграничная обстановка, говорит, мешает хорошенько взяться за нее.
"Вспомнил наше далекое Шушенское! - отметила про себя Надя, и у нее стало тепло на душе. - Хотя и в ссылке жили, но - вместе. Много там было приятного!"
- Приедешь ты, Наденька, к нему, - продолжала Мария Александровна, и все наладится. Обстановка будет располагать к работе, Володя ждет тебя не дождется. Дни считает. Сама тут увидишь: в каждом письме - о тебе. Тоскует. И скоро будет считать часы, оставшиеся до твоего приезда... А потом, - взглянула на Елизавету Васильевну, - и вы к ним.
- Как только подыщут квартирку... Ни дня не задержусь... Одной-то мне будет очень скучно...
- Оставайтесь у меня.
- Спасибо. Но Питер знакомее... Да и Надюше надо повидать друзей...
- Читай. Я не буду мешать разговором. - Мария Александровна указала глазами на письма. - Да, в одном из них Володя просит Маняшу прислать "его" перьев. Английских. Он привык к ним еще в гимназии. А в Праге не может отыскать. Продают только "своего" изделия: говорит, страшная дрянь. Я припасла коробочку - сейчас достану.
Спустя час гостьи стали одеваться.
- Так быстро... Будто во сне увидела... - Мария Александровна расцеловалась на прощание. - Счастливо вам, мои родные!.. Неизвестно, когда увидимся... Пишите чаще. А Володю, Наденька... - Обняла сноху и еще раз поцеловала. - Вот так! От меня! Крепко-крепко...
Выглянув в дверь, помахала рукой.
И снова - одна в квартире. Запахнув концы пухового платка на груди, прошла по всем комнатам.
"Жаль, Фриды нет... Вместе бы на прогулку... Как-нибудь..."
Остановилась у стола, сдвинула чашки к самовару, тронула хлебницу. В ней лежала половина булки. Взглянула на часы. Приближалась та горестная пора, когда в Бутырках распахивались железные ворота и узники под солдатским конвоем выходили с тюремного двора. Очередной этап! Их погонят на Курский вокзал, запрут в вагоны с решетками на окнах...
В Тюремном переулке она затеряется в толпе плачущих женщин. Одни из них пришли проводить родных, другие просто принесли на дорогу милостыню. Они, утирая глаза уголками шали, будут размашисто креститься и, невзирая на окрики конвойных, с поклоном подавать узелки крайним в колонне:
- Прими Христа ради!..
Она, как бывало уже не раз, тоже сделает шаг вперед и, склонив голову, молча подаст какому-нибудь старому изгнаннику, для которого этап особенно труден. Дойдет ли он до далекой каторжной тюрьмы?
Мария Александровна сварила яйца, вместе с половиной булки да пакетиком соли завернула в марлю, быстро оделась и, опустив на лицо черную вуалетку, вышла из дома.
4
Поезд шел на запад, растрясал черные космы дыма.
Поодаль утопали в снегах сирые деревни. Избы маленькие, кособокие, словно калики перехожие. Островерхие соломенные крыши хмуро надвинуты на тусклые оконышки, будто ветхие войлочные шляпы на незрячие глаза.
"Матушка Русь! - вспомнила Надежда, стоя у окна вагона, строки Некрасова. - Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная..." Но силы-то копятся, - добавила она, - могущества народу не занимать!"
Роман «Великое кочевье» повествует о борьбе алтайского народа за установление Советской власти на родной земле, о последнем «великом кочевье» к оседлому образу жизни, к социализму.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О годах, проведенных Владимиром Ильичем в сибирской ссылке, рассказывает Афанасий Коптелов. Роман «Возгорится пламя», завершающий дилогию, полностью охватывает шушенский период жизни будущего вождя революции.
В сборник грузинского советского писателя Григола Чиковани вошли рассказы, воссоздающие картины далекого прошлого одного из уголков Грузии — Одиши (Мегрелии) в тот период, когда Грузия стонала под пятой турецких захватчиков. Патриотизм, свободолюбие, мужество — вот основные черты, характеризующие героев рассказов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.