Точка Омега - [14]

Хелен взглянула на шефа:

- Вы, кажется, обеспокоены. Можно предполагать, что до настоящего времени Барбара и Вэнс получили каждый по две инъекции. Это продвинет их на уровень эволюции, который они достигли бы нормальным путем через пятьдесят тысяч лет. Я не вижу в этом ничего катастрофического.

На лице Хэммонда появилась вымученная улыбка:

- Не забывайте, что мы имеем дело с одним из "осемененных" видов животного мира Земли.

- Конечно, но пока что дело не пошло далее скачка в развитии на пятьдесят тысяч лет!

Хэммонд с симпатией посмотрел на Хелен.

- Мы с вами, - сказал он, - находимся всего лишь на низших ступенях лестницы эволюции, и нам трудно представить эволюционный потенциал генов вида "ХОМО ГАЛАКТИКУС".

- Мой небольшой коэффициент меня вполне устраивает, - рассмеялась Хелен.

- Хорошо её запрограммировали, - еле слышно прошептал Хэммонд.

- Но я согласна с вашим анализом. Что вы намереваетесь делать с Глоуджем?

Хэммонд решительно повел плечами:

- Необходимо немедленно остановить эксперименты на людях. Передайте Эмису: пусть он блокирует сотрудниками службы безопасности все выходы. Нельзя допустить, чтобы Глоудж покинул здание. А если Вэнс и Барбара попытаются сюда проникнуть, пусть их задержат. Когда передадите Эмису это распоряжение, отмените все мои встречи на сегодня.

После этих слов Хэммонд ушел в свою комнату и вернулся переодетый для выхода в город.

- Я позвонила Эмису, - сообщила Хелен. - Связалась и с кабинетом Глоуджа. Его секретарша сказала, что с час тому назад тот вышел из здания.

- Объявите общую тревогу, - поспешно распорядился Хэммонд. - И пусть Эмис поставит двух своих людей перед домами, где проживают Вэнс и Барбара.

- Куда вы сейчас направляетесь?

- Сначала к Барбаре, затем к Вэнсу. Лишь бы вовремя мне удалось прийти!

По лицу Хелен, видно, пробежала тень, поскольку он добавил с натянутой улыбкой:

- Судя по вашему выражению, вы считаете, что я чрезмерно втягиваюсь в это дело!

Красавица-блондинка в ответ понимающе улыбнулась:

- Каждый день на этой планете убивают тысячи людей. Грабят сотни тысяч, совершают немыслимое количество актов насилия меньшего значения. Людей избивают, душат, оскорбляют, унижают, надувают... И я могла бы ещё долго продолжать в таком духе. Если мы ввяжемся в этот цирк, с нами будет покончено.

- Я симпатизирую Барбаре, - признался Хэммонд.

- Я тоже, - спокойно ответила Хелен. - Но все же, что, по-вашему, происходит?

- Думаю, что Глоудж сумел ввести им первую инъекцию в ту среду, а вторую - в пятницу. Это значит, что третью он должен сделать сегодня. Именно этому я и должен помешать.

И он поспешно вышел.

8

Глоудж начал нервничать. День истекал, и он ни о чем другом, как о своих двух подопытных, уже думать не мог. Его раздражало, что он не может держать их обоих под рукой и наблюдать за действием сыворотки. Понедельник был для него последним днем.

"Смешная, однако, сложилась ситуация! - подумал он про себя. - Идет самый крупный за всю историю человечества эксперимент, а никого нет, кто бы мог с научных позиций наблюдать за результатами второй инъекции, которая имеет решающее значение!"

К этим заботам примешивалось и другое чувство. Глоудж БОЯЛСЯ!

Он не мог забыть молодого человека. У слишком многих подопытных животных он отмечал точно такие же симптомы, чтобы обманываться на счет Стрезера. Негативная реакция на сыворотку, появление расстройства в работе внутренних органов, болезненный вид, борьба, которую развернули клетки тела, - все это было доказательством того, что организм и его химия терпят поражение.

Глоудж должен был признать, что у него есть и дополнительное основание для тревоги. У многих подопытных животных в лаборатории развивалась на этой стадии агрессивность, и было бы разумно подготовиться также и к такому повороту событий.

"Не стоит убаюкивать себя, - разъяренно думал он. - Лучше бросить все дела и пойти посмотреть, что происходит с этой парой".

Именно тогда он и ушел с работы.

Исходя из постулата, что с Барбарой все в порядке, доктор в первую очередь направился к квартире Вэнса. Прежде чем войти в дом, он провел контрольное прослушивание, чтобы выяснить, находится ли тот в помещении и нет ли у него кого-нибудь еще.

Признаки жизни он засек сразу: прерывистое дыхание, скрип кровати. Эти звуки резали ухо - настолько чувствителен был микрофон. Глоудж уменьшил уровень громкости, чтобы не резало слух.

Настроение доктора упало ещё на несколько пунктов, так как услышанное лишь подтвердило его опасения.

И как-то разом все, что до настоящего времени служило ему научным прикрытием, чтобы оправдать свое поведение, столкнулось с грубой действительностью: неудача была явной, и это следовало признать.

В соответствии с разработанной им ранее линией поведения теперь надлежало убрать Вэнса.

Это со всей очевидностью предполагало также и устранение Барбары.

Прошло некоторое время, и первоначально обуявшая Глоуджа паника уступила место строго научному подходу: услышанные им звуки ещё не давали достаточной информации для принятия окончательного решения.

Глоудж был глубоко уязвлен в своих надеждах.