Точка Немо - [15]
– Зато с женой.
Крюгер скользнул взглядом по Эмме.
– Аргумент. Беру.
– И Альваро возьми. Был хирургом, но рука ни к черту, – как будто оправдываясь за испорченный товар, добавил Франклин.
– Черт тебя дери, Франклин! – Крюгер двинулся к Альваро, глядя на его руку, висящую в непонятного уже цвета тряпке, переброшенной вокруг шеи. – Ну куда такое? Ну ты чего?
– У меня нет сепсиса, подвижность, наверное, восстановится, – непонятно зачем возразил Альваро в свою защиту.
Крюгер не стал даже отвечать, и, проигнорировав Альваро, прошелся вдоль контейнера, разглядывая Нейтана.
– И вот этого давай. Как тебя звать? – по-свойски обратился Крюгер.
– Это неважно. Я работал с президентами нескольких стран, я буду разговаривать только с вашим судьей, – Нейтан решил идти на принцип.
– Братец, ты рискуешь, – примирительно предупредил Крюгер.
– Не ваше дело.
– Тьфу! Пойдем, парочка. Гусь да гагарочка, – гаркнул Крюгер супругам, и те поплелись за ним.
Франклин снова и снова просматривал список, расставляя последние пометки и раздумывая над ситуацией.
– Значит, не пристроенных пока двое, – резюмировал он.
– Меня никуда пристраивать не надо. Я буду говорить только с судьей, – настаивал Нейтан.
– Прекратите, пожалуйста. Есть закон.
– Плевать я хотел. Кто ваши идиотские законы придумывает? Судья? Да он кретин. Имбицил. Тупица.
– Вы напрасно оскорбляете, за это можно поплатиться.
– Очевидно, через суд? Тогда трахал я мать вашего судьи, вам что еще надо?
– Ну ладно, ладно. Ход остроумный, но не факт, что вам от этого будет легче. Парни, давайте его в досудебный контейнер.
Солдаты вывели Нейтана под локти, довольно жестко скрутив руки за спиной.
– Ну и характер, да? – обратился Франклин к Альваро.
– Вы знаете, он вообще человек умный. Мы выжили во многом благодаря ему.
– Любопытно. Что ж, Альваро, давайте я провожу вас к медикам.
Между тем Нобору уже вел Чепмена по городу, и на Чепмена оглядывались все без исключения жители. Еще бы – обычная одежда Чепмена здесь не просто выделялась, а выглядела каким-то космическим одеянием. На острове почти никто не был одет в ткани – только изредка встречались люди в потрепанной футболке или флисовой кофте. В основном же все носили пластиковую одежду различного качества – где больше похожую на доспехи – видимо, какой-то бедняцкий вариант; где одежда состояла из более мелких фрагментов, как макулатура после шредера, только пластиковая; совсем редко – из волокон, тонких, как нить. Обитатели острова – и мужчины, и женщины, и даже дети были одинаково коротко стрижены и все куда-то непременно двигались – или с тележками, или с каким-то грузом на руках. Все что-то тащили, были заняты, и Чепмен подумал, что прохлаждаться здесь не очень-то принято. Он замечал редкие входы в контейнеры, лестницы на вторые этажи, узкие проходы между рядами контейнеров, за которыми угадывались некие дворы или что-то подобное. Не было видно никаких вывесок, а функцию номеров домов выполняли числа, которые были промышленным образом нанесены на контейнеры еще тогда, когда эти железные коробки служили просто грузовой тарой.
Чепмен, казалось бы привыкший за время путешествия к нахождению в постоянном смраде, не мог не скривиться от едкого и удушливого запаха острова – от этой вони першило во рту, и виной тому были канавы, в которых даже не текли, а просто плавали фекалии и иные, неясного происхождения, полуразложившиеся отбросы. Канавы пролегали вдоль каждой улицы, по которой шли Чепмен и Нобору, и свою очистительную функцию совершенно не выполняли.
Пройдя не более километра по узким улочкам контейнерного города, Чепмен и Нобору оказались на площади, довольно просторной для тесно застроенного острова. Пространство размером 70 на 50 метров отчего-то было почти пустым – просто поле из пластикового «асфальта», такого же, как и всюду. Однако контейнеры по периметру поля образовывали нечто похожее на амфитеатр, на втором и третьем этажах виднелись какие-то подобия трибун: кресла, навес, но небольшие – всего на пару десятков посадочных мест. А передний ряд контейнеров был забит лавочками – первой чертой условно «нормальной» жизни, которую Чепмен увидел на острове.
Нобору повел Чепмена мимо этих самых лавочек к одному из углов площади. Чепмен рассматривал прилавки – передвигался Но-бору небыстро, так что глаз студента сразу подметил: лавочки делились на продуктовые и ремесленные. В продуктовых виднелись водоросли, какие-то комки странных морских растений, нечто вроде прессованных хлебцев из некоего морского субстрата, которые, кстати, готовились тут же, посему прямо из двери лавочки валил дым от плохо сваренной железной печи. В «ремесленных» лавочках тоже шла работа: переливался в какие-то формы пластик, что-то стучало, латалось, сшивалось – и все вместе напоминало средневековье, где любой продукт труда был создан «живьем», без машины и конвейера, без единого намека на системность работы.
Чепмен вопросов не задавал, а Нобору не навязывался в экскурсоводы, поэтому весь путь они провели молча. В углу площади Но-бору указал на лестницу, и они оказались на втором этаже. Чепмен еще не успел войти в контейнер Нобору, как над площадью – из репродуктора (все-таки не все здесь средневековое!) разнесся уже знакомый голос Франклина:
Много тысяч миль отделяют точку Немо – остров из мусора и обломков кораблей посреди Тихого океана – от ближайшего берега. Идут месяцы, и герои первой книги, туристы, попавшие сюда в запертом грузовом контейнере, постепенно понимают, что их мучительное путешествие – было лишь прелюдией к аду. А настоящий ад здесь, на острове. Каждый из них смиряется с тем, что выбраться отсюда, похоже, невозможно, и придётся как-то устраивать свою судьбу. Устраивать вопреки каторжным условиям жизни, вопреки отсутствию элементарных свобод, когда женщин насильно выдают замуж, а за неповиновение отправляют в проститутки, обрекая на медленную смерть.
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Смерть – не всегда конец, а рай и ад – не единственные варианты существования в посмертии. Что делать человеку, попавшему в такой вот другой, неожиданный вариант, если тот его совсем не устраивает? Как действовать в непонятной ситуации, в которой почему-то никто не спешит объяснять, кто ты теперь вообще такой, где находишься, и как отсюда выбираться? А редкие встречи с твоим тюремщиком, который по какой-то причине называет себя наставником, только рождают новые вопросы.
С давних времен на Земле открываются порталы в другие миры, из которых приходят гости. Гости самые разные: агрессивные и миролюбивые, обладающие многими знаниями или вовсе не способные к общению. Объединяет их магический дар и невозможность вернуться назад. Владимир Северский – молодой архимаг и сотрудник Организации, которая занимается отслеживанием попаданцев. Он – Привратник, тот, кто первым встречает гостей и должен быть готов ко всему. Его оружие – пуля и магия, за плечами пять лет обучения, а впереди интересная и очень необычная карьера. Но на первом же задании всё пошло не так.
На этой планете нет промышленности и прогресса. Это странный, холодный мир, где неугодные граждане и списанные бойцы спецподразделений живут, а точнее, выживают, как могут. Но даже на этом насквозь промёрзшем куске камня, несущемся по своей орбите, он, забытый, брошенный на произвол судьбы, продолжает оставаться самим собой. Разведчиком. Тем, кто первым высаживался на открытые планеты и первым сталкивался с неизвестными цивилизациями.
К чему приводит страсть к изучению всего нового и неизвестного, Дмитрий узнал, попав на неизвестную планету в неизвестной вселенной. Главное здесь — выжить и вписаться в местное общество. Но для этого придется пройти долгий и тернистый путь, встречая врагов и обретая друзей, переживая опасные и смертельные приключения. Однако это только первый шаг на пути из захудалого мира в высокотехнологичную цивилизацию будущего. Хватит ли у него решительности сделать второй шаг?
Бывший офицер спецназа ГРУ потерявший обе ноги в одной из операций на Северном Кавказе, неожиданно оказался в 1982 году переместившись из 2011-го, в тело пятилетнего ребенка, в собственное тело...