Точка кипения - [6]

Комбат вернулся домой, ощущая некоторую неловкость. Хотелось собрать ребят, рассказать о награждении, разговоре в Президентом, но тогда бы получалось, что он вроде как хвалится перед остальными. Ну в самом деле, по России столько достойных, взять хотя бы его батальон, а орден дали ему. Неужели лишь потому, что он был командиром? Нет, они правильно поймут: награда не его, а общая, ее заслужил весь батальон, и у Комбата она как бы находится на хранении. И орден полагается обмыть, нельзя замалчивать такое событие.

Рублев подошел к телефону, и тут раздался звонок.

– Алло, Борис? – услышал он знакомый голос.

– Андрюха! Привет! – воскликнул Комбат и, вспомнив, что в большинстве случаев брат звонит, когда у него крупные неприятности, прямо спросил:

– Ты опять вляпался в сомнительную историю?

– Да нет, все нормально, брат. Просто я только что прилетел в Москву и, думаю, задержусь здесь минимум на неделю.

– Отлично! Молодец! Подгадал день в день, будто знал заранее! В общем, дуй ко мне, я тебе на месте все растолкую.

– Понимаешь, Борис, – замялся Рублев-младший, – я уже устроился в гостинице.

– В гостинице?! – возмутился Комбат. – Ну ты совсем от рук отбился! При живом брате мыкаться по ночлежкам. В общем, так: два часа тебе на сборы и дорогу. Ясно?

– Никакая это не ночлежка, а даже очень приличный отель, – обиженным тоном сказал Андрей. – Между прочим, тут у меня намечено большинство деловых встреч. Что же мне туда-сюда мотаться? Тем более я в командировке, все расходы оплачивает банк… Алло, Борис, куда ты пропал? Ты меня слышишь?

– Слышу, слышу, – отозвался Комбат, обдумывая сложившуюся ситуацию.

Наступил вечер, сегодня он успеет только обзвонить друзей, а соберутся они завтра. Может, сегодня оставить брата в покое? Хотя нет – Комбат усмехнулся, – надо его хоть чуток подготовить к посиделкам.

– Значит, так, Андрей, устроишься и давай без разговоров ко мне. Зато с послезавтрашнего дня будешь свободен, как птица. Устраивает тебя такой расклад?

– Меня-то устраивает, но со мной два охранника, им твои планы могут не понравиться, – выложил Андрей свой последний козырь.

– Ай, да кто их будет спрашивать, инвалидов! – усмехнулся Комбат.

– Что ты такое говоришь, Борис! Они же совсем молодые, здоровые ребята.

– Это быстро пройдет, если они вздумают тебя задерживать.

– Ну и шуточки у тебя, брат, – возмутился Андрей. – Ладно, жди, скоро буду.

Глава 2

Депутат Моссовета Анастасия Леонидовна Черняева вела прием избирателей. Это была эффектная молодая женщина немного старше тридцати лет, с красивым выразительным лицом, роскошными пепельными волосами, среднего роста, с немного полноватой, очень аппетитной фигуркой. Она буквально излучала сексуальную энергию, и, хотя на службе пыталась это скрывать, мужчины заглядывали к ней под разными надуманными предлогами, лишь бы увидеть настоящую женщину, которая так отличалась от их опостылевших жен.

На избирательном участке Черняева не имела собственного кабинета и вела прием в комнате главного инженера ЖЭСа. Тем самым она подчеркивала личную скромность и стремление тратить бюджетные деньги исключительно на нужды избирателей. Хотя, надо признать, работать с избирателями Черняева не любила. Одни сексуально озабоченные мужики чего стоили. Но еще больше Черняевой досаждали старушки с их мелкими и бестолковыми просьбами. Доходило до анекдотов. Одна тронутая бабуленция потребовала убрать вывешенный напротив ее окон плакат с рекламой внедорожника. Старушка утверждала, что в машину на плакате вселился злой дух, по ночам она заводится с ужасным ревом и грохотом, лишая ее жалких остатков старческого сна. Черняева долго и нудно объясняла, что наружная реклама дает городу деньги, часть которых обеспечивает пенсионерам, в том числе и жалобщице, различные льготы, но старушка стояла на своем, резонно возражая, что один плакат в масштабах огромной Москвы погоды не делает. И тогда Черняева, раздраженная напрасной тратой времени, решила ответить маразмом на маразм:

– Хорошо, я передам авторам рекламы, и они уберут с фотографии двигатель. Без двигателя ведь машина не сможет завестись, правильно?

После чего бабушка ушла, искренне поблагодарив депутата за заботу о людях.

Сегодня пенсионеров оказалось слишком много, они шли друг за другом бесконечной чередой, и Анастасия Леонидовна облегченно вздохнула, увидев на пороге молодого мужчину, старше ее всего на несколько лет.

– Ну, этот будет только пялиться во все глаза, ему плевать на свои вопросы и мои ответы, – подумала Черняева, но ошиблась.

Ее ввело в заблуждение смущенно-виноватое выражение лица мужчины, но оно было вызвано совсем другими причинами. Мужчина робко положил на стол перед женщиной спичечную коробку и открыл ее. Черняева невольно бросила туда взгляд. В коробке на ватке лежали восемь маленьких камешков красного цвета, самый большой из них был с рисовое зернышко.

– Что это? – удивленно спросила Анастасия Леонидовна.

– Неопровержимые улики. Хочу вам рассказать банальную историю очередной человеческой ошибки, – грустно начал мужчина. – Видите ли, я геолог, уже пятнадцать лет работаю в геолого-разведывательном институте. Где-то в конце восьмидесятых из далекого приуральского колхоза к нам пришла заказная бандероль. В ней лежали эти камешки, фотография места, где их нашли, и сопроводительная записка.