То есть это - [12]

Освобождение наступает через переживание собственной истины; истина должна быть не просто накоплением информации, а внутренним преображением.

Акцент Упанишад приходится на непосредственное и прямое переживание божественности. И зачем заимствовать, когда можно пить непосредственно из источника? Но такое впечатление, что информацию получить дешевле. Преображение кажется людям трудным. Преображение означает, что вам придется пережить большую внутреннюю революцию, а информация не требует от вас никакой революции, никакой радикальной перемены. Информация — это просто дополнение: вы остаетесь теми же, что и прежде, но становитесь все более знающими.

Осведомленность — это не мудрость, напротив, осведомленность — это препятствие для мудрости. Чем более знающими вы становитесь, тем меньше у вас возможности достичь собственного опыта, потому что знания обманывают. Они обманывают других людей, они обманывают вас. Они все время заставляют вас чувствовать, будто вы знаете, но вам не нужно забывать это «будто». Человек может легко забыть это «будто», и тогда он будет обманут.

Запомните одно очень важное высказывание в Упанишадах: «Те, кто невежественен, непременно потеряются во тьме, а те, кто полон знаний, обязательно потеряются в еще более кромешной тьме, чем невежды».

Невежественный человек, по крайней мере, искренен, ведь он знает о том, что ему ничего не известно; во всяком случае, у него есть эта истина. Но знающий человек закрывает свои раны, невежество, черные дыры. Он закрывает их священными писаниями, и он начинает притворяться, будто что-то знает. Он вредит другим людям, но это уже во вторую очередь, гораздо важнее, что он вредит себе. Он заблудится в еще более глубокой тьме.

Именно поэтому это очень трудно для пандитов, ученых, так называемых образованных людей — стать просветленными. Это просто чудо, если такое вообще случается. Грешникам легче испытать преображение, потому что нечего терять, кроме своих цепей, кроме своего невежества. Но знающий человек боится потерять свои знания, ведь они — это его сокровище. Он цепляется за знания, защищает их всеми возможными способами. Он находит логические объяснения и оправдания, почему знания необходимо защищать. Но на самом деле, защищая свои знания, он просто защищает свое невежество. За его знаниями прячется его невежество. Знания — это только маска, которая закрывает его настоящее лицо. Вы не можете увидеть его настоящее лицо, ведь он сам не может увидеть это. Он носит маску и, глядя в зеркало, думает: «Вот мое настоящее лицо».

Знающему человеку очень трудно отказаться от своих знаний и снова стать незнающим. До тех пор, пока он не наберется мужества снова стать незнающим, снова стать похожим на ребенка, то есть невинным, ничего не знающим, что Дионисий называет агносией, движением в состояние незнания…

Разумеется, это очень трудно для знающего человека, ведь он всю жизнь копил знания. Он потратил впустую всю жизнь, он вложил всю жизнь в знания. Как он может отбросить знания? Поэтому он защищает их, борется за них.

Самое удивительное в мире то, что заключенный борется с вами, чтобы вы не могли вытащить его из тюрьмы! И он, конечно, очень умный и очень хитрый, так что он может играть словами и цитировать священные писания, но все это цитирование попугая, ведь он ничего не понимает.

Упанишады подчеркивают непосредственное переживание. Веды принадлежат священникам, ученым, браминам, то есть самым старым священникам в мире. И, конечно, благодаря своему старому возрасту это самые хитрые люди во всем мире. Очевидно, никакая другая религия не может взять верх над индусским священником, поскольку он жил так долго, и он стал очень ушлым в эксплуатации, он стал очень лукавым в логическом объяснении и защите.

Упанишады — это совсем другое измерение. Конечно, они не говорят на языке мятежа. Они очень мягкие, и все же мятеж присутствует в них. Упанишады не могли устроить революцию, поэтому Будде пришлось говорить более резким тоном.

Будда произносит ту же самую истину, что и Упанишады, но его способ изменился. Видя, что Упанишады не сумели оказать какое-либо воздействие (ведь священники начали подминать под себя и Упанишады, начав утверждать, что Упанишады — это всего лишь комментарии к Ведам), Будде пришлось быть более бдительным. Он не был таким же мягким, как Упанишады. Конечно, его послание такое же, но с момента сочинения Упанишад минуло две или три тысячи лет, и для Будды было абсолютно ясно одно: нужно быть очень резким, очень твердым. Он заострил свой меч.

Снова прошло двадцать пять веков, тот же самый период. Упанишады и Будда разделены двадцатью пятью столетиями, между мной и Буддой снова минуло двадцать пять столетий. Я должен еще сильнее заострить свой меч, потому что Будда тоже потерпел неудачу.

Невежество человека столь глубоко, а священники настолько хитры, что необходимо быть по-настоящему твердым. Если у человека есть сострадание, то он должен быть жестоким, и только тогда всю эту глупость, существующую во имя религии, можно разрушить, и человека можно освободить. Человек нуждается в свободе от всех клеток, от всех оков.