То был мой театр - [43]
Говорит, окая, Федор Абрамов: "Оглушён. Ошарашен всем, что здесь происходит, и мне надо собраться с мыслями... Я просто хочу поздравить Юрия Петровича, Людмилу Васильевну (Целиковскую - B.C.) и всех сотрудников, и сказать, что для меня общение с театром, работа с театром, которая продолжалась довольно долго,- это большая школа и большое счастье..."
Приехали с поздравлениями физики из Дубны, привезли поклон "богатырю земли Таганской". Кто от них выступал, не помню, но точно не Флёров. От него привезли сувенир - прозрачный кристалл с раскидистым деревом внутри. Артисты не знают, что кристалл из органического стекла, а вот дерево - действительно уникальное. В Дубне придумали такой сувенир, мне когда-то тоже подарили подобный, но в миниатюре. Делают его так: в горец кристалла пускают высокоэнергичный электронный пучок. Поскольку энергия электронов различна, они сначала все вместе прорисовывают ствол, а затем растекаются каждый по своей траектории, образуя сказочную крону. Удивительно красивый и редкий сувенир. И не радиоактивный (это предупреждение для излишне опасливых).
И снова песни сменяют приветствия, и снова поднимают настроение гости в ультрадешевом таганском ресторанчике... Семен Фарада читает юмористический рассказ про врача-универсала, работавшего но совместительству аж в восьми местах. Рассказ от первого лица. Потому Сеня актёрски сам себе подыгрывает.
Заканчивался рассказ так: "На собранные деньги вступил в кооператив. На оставшиеся обил дверь дерматином. На ней и сплю".
Приветствуют заводы Таганского (Ждановского) района, подшефная воинская часть, исследовательские институты. В перерывах между приветствиями берут гитары Золотухин, Шаповалов, Высоцкий... В тот день я впервые услышал его "Восточную притчу" (о шеях полководцев) и самую, наверное, острую из всех песен Высоцкого "Чужая колея":
Но почему неймется мне -
нахальный - я,
- Условья, в общем, в колее
нормальные:
Никто не стукнет, не притрет -
не жалуйся, -
Желаешь двигаться вперед -
пожалуйста!
Отказа нет в еде-питье
В уютной этой колее -
И я живо себя убедил:
Не один я в неё угодил, -
Так держать - колесо в колесе! -
И доеду туда, куда все...
Артисты театра "Современник" появились довольно поздно -с огромным букетом бордовых роз, которые Галина Волчек вручила Юрию Петровичу. А ещё современниковцы притащили здоровый, в человеческий рост, контейнер. Почему-то (наверное, по составу поздравляющих) я понял, что Олега Табакова они специально спрятали в этот ящик, тем более что Волчек вспомнила о подарке таганцев "Современнику", когда тот получил новое здание на Чистых прудах. Таганка тогда уже начавшему беднеть "Современнику" подарила "актёра, которого невозможно переиграть" - знаменитого своего белого петуха, оравшего в "Гамлете". Позже петуха заменила фонограмма...
"Современник" решил ответить шуткой на шутку и не только Табакова притащил в ящике (его действительно тоже трудно переиграть), но и словесный гибрид двух взаимных подарков -целое ведро цыплят табака. Во второй половине дня они были очень кстати... Закончили современниковцы (О.Табаков) почти романсом: "Мы любим вас так искренно, так нежно... Не дай вам бог, Любимов, быть другим..."
Пародия на председателя ВТО, возлюбившего вдруг Таганку, - "Друзья мои, таганцы!" - была куда как хороша. Исполнил её всё тот же Табаков.
Потом Евг. Евтушенко говорил, что сегодня, 23 апреля 1974 года, "и на нашей, поэтической, улице праздник". Очень достойно выступил Михаил Ульянов - сам по себе, от себя. Начал с анекдота про Любимова-актёра, а закончил такой великолепной здравицей, какой и на грузинском пиру не услышишь: "Пусть вам будет не десять лет, а пусть вам будет сто лет! Жизнь сложна в искусстве. Наверное, вы даже больше нас знаете, как она сложна (мы всё-таки живём несколько спокойнее, чем вы). Но именно потому, что вы беспокойны; именно потому, что вы ершисты; именно потому, что вы всё время в поисках; именно потому, что вы зубасты; именно потому, что вы неугомонны; именно потому, что у вас Любимов; именно потому, что вы такой сжатый кулак, - жить вам сто лет. Дай вам силы, дай вам, Боже, дай вам счастья!!!" После Ульянова выступать было трудно. Трудно всем. Что-то бубнили студенты - не помню какого вуза, может, сборная студенческая Москвы... Дешёвый ресторанчик после трёх прикрыли: вечером спектакль - как обычно, "Добрый человек из Сезуана". Лучший состав, естественно, и в лучшем настроении. После спектакля капустник, потом ещё и вечеринка - только для самых-самых своих. В 1974 году чести быть на неё приглашенным я не удостоился. Но, видимо, в том застолье впервые прозвучали лучшие стихи о Таганке, написанные Андреем Вознесенским и посвящённые Любимову. Я имею в виду стихотворение "Стансы", напечатанное единственный раз в сборнике "Соблазн". У меня нет уверенности, что они будут повторно опубликованы в обозримом будущем, и что читатели этой рукописи помнят и знают их. А привести их тут уместно, тем более что на Таганке они звучали не раз - и в день 60-летия Юрия Петровича, и в ночь 15-летия... Эти стихи - достояние моего Театра, такие стансы надо было заработать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Ковинька — один из старейших писателей-юмористов Украины. В своем творчестве А. Ковинька продолжает традиции замечательного украинского сатирика Остапа Вишни. Главная тема повестей и рассказов писателя — украинское село в дореволюционном прошлом и настоящем. Автор широко пользуется богатым народным юмором, то доброжелательным и снисходительным, то лукавым, то насмешливым, то беспощадно злым, уничтожающим своей иронией. Его живое и веселое слово бичует прежде всего тех, кто мешает жить и работать, — нерадивых хозяйственников, расхитителей, бюрократов, лодырей и хапуг, а также религиозные суеверия и невежество. Высмеивая недостатки, встречающиеся в быту, А. Ковинька с доброй улыбкой пишет о положительных явлениях в нашей действительности, о хороших советских людях.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.