Тьма - [9]
Сунувшись к кабинету истории, класс напоролся на глухую преграду: учительница заперлась изнутри, желая отдохнуть от их назойливого общества.
– Овца, – коротко выдохнул Рустам, пару раз дернув облезлую ручку и пнув ногой по двери. Тишина была ему ответом, только Максим поперхнулся смехом, но, не встретив поддержки, сразу же замолчал.
Стоя в коридоре у широкого окна, Ника никак не могла прийти в себя, то цепляясь пальцами за холодный подоконник, то раскачиваясь из стороны в сторону, будто в трансе. Растрепанные рыжие кудри делали ее похожей на сумасшедшую.
Из-за окна доносился глухой скрип: р-раз, и пожилая техничка в оранжевом жилете сгребает лопатой свежевыпавший снег, чистит дорожки во внутреннем дворике школы. За пластиковыми дверями в соседнем коридоре во всю глотку вопили малыши, но Ника ничего этого не слышала: в ее глазах плясало раскаленное солнце, горько пахнущее чуть подгнившими апельсинами. Надсадно скрипели старые педали. Ярко-алая кровь текла по выбеленному жаром асфальту.
Никита дотронулся до ее плеча, обжег нечеловеческим холодом, и Ника коротко вскрикнула. Вскрик этот на мгновение почудился ей воем траурного клаксона. Обернувшись, она поняла, что вокруг застыло лишь обледенелое утро, а удивленные одноклассники все и разом косятся на ее пылающее лицо.
– Что?! – рявкнула Ника, сжимая кулаки, только бы никто не увидел застывшие в глазах стеклянные слезы. Крошечный Малёк, стоящий ближе всех, втянул голову в плечи, кутаясь в извечный темно-зеленый свитер:
– Я ничего… Ты просто так закричала…
– Отстаньте от меня. – Ника отвернулась, чувствуя на себе жадные взгляды, что шарили по ее сгорбленной спине, надеясь поживиться чем-нибудь интересным. Пришлось оборачиваться и смотреть одноклассникам прямо в глаза, словно доказывая в очередной раз – я не слабая. Даже не думайте, что я слабая!
Серая Мишка, почти слившаяся со стеной, аж губу закусила от интереса, но сразу же отвернулась, делая вид, что ни при чем. Липкий взгляд огромного Максима с показным равнодушием скользил по Нике. Витя в своих дебильных наушниках смотрел как бы мимо нее, но Ника-то знала.
Они смотрят. Прислушиваются к ее рваному дыханию. Словно шакалы, ждущие, когда обессилевшая антилопа рухнет на желтоватую траву и больше не сможет прятаться от их гнилых зубов.
У противоположного окна застыла одинокая парочка. Одаренная какой-то ледяной красотой, Вера стояла, прислонившись спиной к подоконнику, и не сводила светлых глаз с Рустама, который замер чересчур близко, по-хозяйски положив руку ей на бедро.
Ника скривилась от отвращения. Месяц назад одноклассница жила с кем-то из выпускников, и тот забирал ее после школы на лаковом родительском автомобиле, а вот теперь на тебе. Рустам, психованный и дикий, обнимает Веру так, будто это его собственность.
Ника не понимала Веру. Поглядывала на нее с немой жалостью и горечью, но и не осуждать не могла.
Дверь кабинета застонала, распахнувшись, и навстречу десятиклассникам вместо полной и крикливой исторички выплыла психолог с широкой натянутой улыбкой. Десятиклассники переглянулись, и парочка самых проворных, мигом развернувшись, бросилась бежать, понадеявшись, что психолог не станет отмечать прогульщиков.
– Стоять! – ударил им в спину громовой окрик исторички, выплывшей из-за спины молоденькой коллеги. Учительница побагровела лицом от злости. – Вернулись, живо! Все в класс! Ну!
Постанывая от недовольства, они вереницей поползли внутрь, толкаясь плечами и стараясь не встречаться взглядами с разъяренной историчкой. Но даже под таким тяжелейшим гнетом кто-то – кажется, это был Рустам – сделал торопливую подсечку, надеясь уронить кого-нибудь на пол и в суматохе сбежать с урока незамеченным.
В капкан попался неуклюжий Славик. Споткнувшись, он рухнул вниз, увлекая за собой пискнувшую Веру. Истерический хохот, беспощадный и громогласный, словно огонь пронесся по головам, и даже расстроенная Ника не смогла сдержать ухмылку – так забавно повалился толстый Славик. Его свитер задрался, обнажая маслянистые белые складки на животе.
– Слезь с меня, придурок! – заорала обычно спокойная Вера, дергаясь всем телом, словно приколотая к картонке бабочка. Одноклассники ржали, уже не сдерживаясь, кто-то принялся торопливо снимать все на видео.
Ника, протиснувшись боком, стороной обошла лежащего Славика, покрасневшего от смущения и ужаса. Он все пытался подняться с гладкого линолеума, но никак не мог этого сделать. Славик схватился за Никину ногу в нелепой попытке нашарить хоть какую-нибудь опору, но Ника, погруженная в воспоминания о погибшем друге, испуганно шарахнулась в сторону и, сгорбившись, побрела к своему месту.
У нее попросту не было сил, чтобы поднимать бесформенного Славика с пола.
– Ненормальный… – только и буркнула она Рустаму, напоровшись на его темный взгляд.
Он все же протянул Вере ладонь и выдернул девушку из-под пухлого Славика, помог подняться и даже отряхнуть тонкую блузку. Славика же, напоминающего неразделанную тушу в мясном магазине, на ноги поставили Витя, покачивающий головой в такт музыке, и икающий от смеха Максим.
– Так! Живо закрыли рты, – рявкнула историчка столь оглушительно, что смех будто саблей отсекло. – Сели и угомонились! Уже в класс нормально зайти не можете.
Вера Николаевна Савина — женщина самых честных правил. Она и подумать не могла, что в прошлой жизни была Франсуазой де Пуатье, капризной любовницей короля Франции. Пришлось Ариадне Парисовне устроить ей «наглядную демонстрацию»… Для предотвращения роковой ошибки мадам Савиной нужно найти свою настоящую любовь в предыдущем воплощении, но это не так просто, когда собственная мать толкает тебя в объятия Людовика XIV… Однако госпожа Эйфор-Коровина изо всех колдовских сил борется за «экологию кармы» мадам Савиной.
Алина совсем ничего не знала про своего деда. Одинокий, жил в деревне, в крепком двухэтажном доме. На похоронах кто-то нехорошо высказался о нем, но люди даже не возмутились. После похорон Алина решила ненадолго остаться здесь, тем более что сын Максимка быстро подружился с соседским мальчишкой. Черт, лучше бы она сразу уехала из этой проклятой деревни! В ту ночь, в сырых сумерках, сын нашел дедов альбом с рисунками. Алина потом рассмотрела его, и сердце ее заледенело от ужаса. Зачем дед рисовал этот ужас?!! У нее еще было время, чтобы разглядеть нависшую угрозу и понять: обнаружив ночью альбом с рисунками, она перешагнула черту, за которой начинается территория, полная мерзких откровений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пока маньяк-убийца держит в страхе весь город, а полиция не может его поймать, правосудие начинают вершить призраки жертв…
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Вот уже почти двадцать лет Джанкарло Ло Манто — полицейский из Неаполя — личный враг мафиозной семьи Росси. Он нанес ей миллионный ущерб, не раз уходил от наемных убийц и, словно заговоренный, не боясь смерти, снова бросался в бой. Потому что его война с мафией — это не просто служебный долг, это возмездие за убийство отца, друзей, всех тех, кто не захотел покориться и жить по законам преступного мира. Теперь Ло Манто предстоит вернуться в Нью-Йорк, город его детства, город его памяти, для последнего решающего поединка.
Во время разгульного отдыха на знаменитом фестивале в пустыне «Горящий человек» у Гэри пропала девушка. Будто ее никогда и не существовало: исчезли все профили в социальных сетях и все офи-циальные записи, родительский дом абсолютно пуст. Единственной зацепкой становятся странные артефакты – свитки с молитвами о защите от неких Чужаков. Когда пораженного содержанием свитков парня похищают неизвестные, он решает, что это Чужаки пришли за ним. Но ему предстоит сделать страшное открытие: Чужак – он сам…
Кто-то скажет, что Пушноряд – жестокий город. Здесь работает меховая фабрика и экспериментальное хозяйство, где в химической лаборатории многие годы трудилась «пушная фея» Татьяна Михайловна. Но однажды настали тяжелые времена, и, несмотря на все старания Татьяны Михайловны, существование лис оказалось под угрозой. Тогда «пушная фея» и ее дочь Зо решились на отчаянный поступок. Странные экспериментальные лисы оказались на свободе. Сначала они прогнали из области всех волков. Потом оккупировали Лисью гору. И все чаще принялись наведываться в Пушноряд.
Джейн Хоуп уверена, что в их прекрасном городе будущего все не так хорошо, как кажется. Например, есть организованная преступность, которая время от времени устраняет неугодных. Но куда же пропадают эти тела? Джейн даже не догадывается, что за этим стоит вовсе не мафия, а самый настоящий маньяк. Тем временем Берт, достигший высот в искусстве набивания чучел людей, находит следующую цель: Рэя, напарника и очень хорошего друга Джейн.
Мир уже принюхивается к выхлопным газам первых машин, но все еще помнит запахи и цвета колдовства. Йозефик вир Тонхлейн, несмотря на свою родословную, сплошь украшенную именами отъявленных авантюристов и сорвиголов, живет тихо и скромно, пока однажды не умирает его семиюродный дядюшка Йивентрий вир Тонхлейн. Завещание дядюшки втягивает Йозефика в грандиозную аферу, вылившуюся в череду приключений и встреч с негодяями, нечистью, невзгодами и другими «не». Впрочем, куда же без верных друзей, преданных питомцев и красивых девушек, верно?