Тито Вецио - [128]

На западе прекрасно видна Кампанская долина, усеянная городами, деревнями и отдельными виллами. На востоке поднимается красивый, волнообразный ряд зеленых холмов, за ними белеет Галатея, а на севере начинается горная цепь Киликолы, богатая пастбищами, виноградниками и рощами. Между горными цепями Тифиты и Киликолы, ближе ко второй, находился знаменитый своим великолепием храм Дианы, богини лесов, построенный еще основателями Капуи тирренцами именно в этом месте, где первобытные обитатели лесов поклонялись Белой Оленихе. Храм этот постоянно украшался благодаря обильным приношениям.

Кроме того, эта местность изобиловала серными ключами, которые по мнению древних врачей обладали уникальными целебными свойствами. Впоследствии около храма были построены помещения для жриц, бани, цирк, театр, а потом здесь как-то незаметно выросло целое селение, получившее название «Горы Дианы Тифатинской». Спустя несколько лет после описываемых событий Сулла одержал здесь победу над консулом Норбаном и в знак признательности закрепил за храмом богини Дианы все окружающие поля и угодья. Несмотря на то, что Сулла подписал дарственную надпись рукой, обагренной кровью итальянцев, жрецы и жрицы Капуи, как и все набожные граждане благодарили Суллу за великие почести, оказанные их богине.

Однако во время восстания невольников под предводительством Тито Вецио у храма Дианы еще не было такого могущественного покровителя, каким для него стал впоследствии Сулла. Среди всеобщего покоя, в своем могильном уединении, храм казался еще более величественным. Окруженный зеленой чащей священного леса, его силуэт из белого мрамора чем-то неуловимо напоминал саму богиню Диану, особенно когда боготворящий бледный луч Луны скользил по вершинам девственного леса. Прекрасная мраморная лестница, расходившаяся к верхней площадке на две ветви, выходила к просторному портику, с изящными колоннами и балюстрадой. Сам портик был украшен статуями Кастора и Поллукса. Фасад храма был обращен к западу для того, чтобы лицо пришедшего молиться смотрело на восток. С правой стороны храма находился цирк, с левой — бани, театр и жилые постройки жриц Дианы. Деревня была расположена за священным лесом и тянулась вдоль ската холма. Но сейчас все до единой жрицы покинули храм, испугавшись восставших.

Получив согласие своего молодого друга, Гутулл тотчас же отправился в храм Дианы, чтобы подготовить все необходимое к прибытию гречанки. Подойдя к одной из дверей, выходившей в священный лес и замаскированной от постороннего взгляда густым кустарником, Гутулл постучал особым образом.

Вскоре дверь отворилась, и африканский евнух ввел гостя в подземелье. Пройдя низкими и темными коридорами, они наконец добрались до небольшого двора, куда выходили комнаты жриц богини Дианы.

Земляк Гутулла, евнух царя Югурты, был гигантом шести футов роста, с лицом цвета сажи, огромной головой, обросшей густыми кучерявыми волосами, с глупой, но очень добродушной физиономией. Одет он был в женскую столу, вероятно подаренную ему какой-нибудь жрицей, что придавало африканцу чрезвычайно комичный вид. К этому надо еще прибавить очень тонкий, почти детский голосок. Вообще, трудно себе представить существо, в котором уживалось больше противоположностей, чем в этом гиганте с его младенческим голоском и самой невинной физиономией.

— Добро пожаловать, мой ар! — сказал африканец, когда они прошли коридоры. — Чем могу тебе служить?

— Очень многим, мой Мантабал, — отвечал Гутулл. — Я хочу поручить тебе очень важное дело, которое не доверил бы никому на свете, но тебя я знаю. Мы с тобой когда-то были очень близко знакомы, дорогой земляк.

— О, ты всегда был добр ко мне, и не только ко мне, ты был милостив ко всем нам, когда повелевал нами. Поэтому Мантабал всегда готов за тебя отдать свою жизнь.

— Верю, друг мой, и благодарю. Но я не требую от тебя так много. Мне нужно, только безопасное убежище для супруги нашего храброго императора и ее двух прислужниц.

— О чем разговор?! Нет ничего проще! Ты, великий ар, можешь быть совершенно спокоен. Я в точности исполню твое приказание, тем более, что эти обязанности всегда возлагались на меня. Я ухаживал за женами царя Югурты, потом за жрицами богини Дианы, ну, а теперь, если желаешь, стану присматривать и за женой твоего императора, а также за ее служанками. Здесь они будут в безопасности и, само собой разумеется, смогут ни в чем себе не отказывать. Я никогда не встречал богини более богатой, веселой и гостеприимной, чем Диана. Она не такая скаредная, как наши боги, награждавшие меня только черствым хлебом и побоями, и вдобавок лишившими меня… У богини Дианы полное изобилие, благодаря ее милости я ни в чем не нуждаюсь. Посмотри, великий ар, какая роскошь нас окружает: ковры, мраморные столы, серебряная посуда. А какие вина! В жизни не пробовал таких вин!

— Судя по твоему рассказу и обстановке, которую я тут вижу, можно заключить, что жрицы очень неплохо устроились, — заметил Гутулл.

— Неплохо?! Лучше скажи превосходно, замечательно. Наша жизнь состояла из нескончаемых пиров и праздников. Да знаешь ли ты, какие здесь места? Тут даже вода пьянит, как вино.