Титаник 2020 - [3]

— Я же только хотел открыть дверь в автобусе.

— А кто тебе это разрешил?

— Никто, но я…

— ХВАТИТ! — Мистер Маккартни стукнул кулаком по столу. — За все годы моей работы в школе я никогда, понимаешь — никогда — не встречался с таким вопиющим нарушением дисциплины, с таким отсутствием уважения, с таким…

Директор внезапно встал, отошел к окну и уставился на цветы и кусты в саду. У него, по-видимому, помимо воли, подрагивала левая нога, а губы безмолвно шевелились, словно директор что-то считал. Не отходя от окна, он снова повернулся к Джимми.

— Скажи мне, Джимми, как бы ты поступил на моем месте? Если бы ты столкнулся с таким безобразным поведением?

Джимми опустил глаза в пол.

— Скажи, скажи, Джимми, мне действительно интересно.

— Ну, я думаю, вы всегда можете найти себе другую работу.

Мистер Маккартни печально покачала головой:

— Вечно у тебя наготове какой-нибудь ехидный ответ, правда? Тебе только посмеяться, тебя не трогает, что ты кому-то сломал нос, кого-то чуть не утопил, что мы из-за тебя чуть не лишились школьного автобуса, который стоит десятки тысяч фунтов! Тебе бы только отпустить какую-нибудь сомнительную остроту! Так вот тебе, Джимми, хороший повод посмеяться: ты исключен! Убирайся из моего кабинета! Видеть тебя больше не хочу!

Джимми долго бродил в центре города, заглядывая в магазины, но по мере того как день клонился к вечеру, он оказывался все ближе к дому, пока в семь часов не обнаружил, что сидит на пригорке в зарослях, небольшой полоской тянущихся позади их дома. Сидит и старается заставить себя войти в дом и встретить гнев разъяренных родителей. Сначала он надеялся, что они вот-вот уйдут, как обычно, в паб, однако к девяти часам понял, что надеется напрасно. Никуда они не уйдут, они ждут его. Стемнело, и Джимми почувствовал голод. Он уже стал примеряться, не пожевать ли цветы или траву, не полизать ли ржавые жестянки от кока-колы, когда из темноты его окликнули:

— Эй, Джимми!

Джимми вскочил и уже почти сбежал с холма, когда оклик повторился:

— Джимми! Стой, это я!

Джимми вглядывался в силуэт на пригорке. Он различил на том месте, где только что сидел сам, сгорбленную фигуру.

— Деда?

— Ну а кто же еще? Джимми, дурачок, ты торчишь тут уже несколько часов.

— Значит, ты меня видел?

— Да мы все тебя видели, Джимми! Когда ты пойдешь в дом?

Джимми покачал головой, но теперь он успокоился и взобрался наверх к деду.

— Весь в отца! — сказал тот. — Такой же упрямый.

Джимми пожал плечами.

— Ну раз уж ты решил остаться тут, может, сделаешь одно полезное дело?

И дедушка вынул из кармана маленький коричневый конверт.

— Вчера я рылся у нас на чердаке, копался во всяком старье, которое осталось после моего отца. И как по-твоему, что я нашел?

— Пачку неоплаченных счетов, нам же всегда везет.

— А вот и нет, Джимми! Гляди. — Дед перевернул конверт, и ему в ладонь упала монета. — Думаю, это счастливая монетка первого Везунчика Джимми.

— Не понял!

Джимми рассматривал монету. Она казалась раз в пять больше обычного пенни, и, хотя наверняка была медной, давно потускнела.

— Я-то думал, эта монета потонула вместе с твоим прадедом, когда потоп «Титаник», — сказал дед, — ведь, хочешь верь, хочешь нет, а до того у Армстронгов все шло как по маслу. Эту монетку подарили первому Везунчику Джимми, когда он был еще ребенком. Ну, он рос и рос, а когда вырос, устроился на верфь и получил право бесплатно сплавать на «Титанике» в Америку. Тогда это было все равно что огромный выигрыш в лотерею. И я теперь думаю, скорее всего, первый Везунчик Джимми решил, что ему уже и так повезло дальше некуда, и перед отплытием передал эту монету младшему брату, вдруг и тому повезет. Ну а потом он уехал и утонул.

— Наверное, он считал, что правильно поступил с этой монетой.

Джимми, имевший весьма отдаленное представление о понятии «правильно поступать», потряс головой.

— Зря он чего-то там думал! Я хочу сказать, глянь на нашу семейку. Если о нас снять документальное кино, знаешь, как его надо назвать: «Семья Армстронгов. Сто лет бед и несчастий».

Дед подкинул монету и поймал ее.

— А что, если эта монета и впрямь приносила удачу, но, когда Везунчик Джимми ее отдал, она стала приносить несчастья? Может, потому, что все эти годы она валялась у нас на чердаке, никому из нас так не везет? Может, это из-за нее все у нас идет наперекосяк?

Джимми пожал плечами.

— Ладно, Джимми, раз ты пока домой не собираешься, как насчет того, чтобы оказать мне — старику — услугу?

Он бросил монету Джимми и тот машинально поймал ее.

— Раз все эти годы она насылала на нас неудачи, почему бы тебе теперь не пойти и не бросить ее в море? Вдруг она найдет дорогу в карман тому, кому принадлежит, — то бишь в карман к утопшему старому Джимми, и тогда судьба повернется к нам лицом? Как ты считаешь?

— Считаю, что ты сбрендил, — ответил Джимми.

— Я дам тебе денег на чипсы.

— Заметано! — сказал Джимми.

Вот с чего это все и началось — Джимми согласился на глупую выдумку деда только потому, что хотел оттянуть встречу с разгневанными родителями. Когда он шел по темным городским улицам к морю, у него и в мыслях не было, что больше он никогда никого из своих родных не увидит.