Тишина - [92]

Когда мы доели, супруг увёл друга на улицу, чтобы поговорить о вчерашнем собрании, спустились к нам они не скоро, оба хмурые и не разговорчивые, но я всё же выбрала момент и рассказала Риши о нашей с подругой прогулке накануне. Он покачал головой:

— Я этого опасался. Она держала себя в руках пока я был в лечебнице, и пообвыклась, тем более это можно было списывать на страх связанный с Лагерем и прочее, но долго на это ссылаться не получится.

— Ты пойми это вообще не её реакция на людей. Когда мы жили в городе, она была агрессивная, напористая, задиристая, сейчас любой зайчишка храбрее её. Но и прятать мы её не можем, это выплывет, и я её не смогу защитить, — писала я, — Риши, как быть?

— Вы сегодня мастаки спрашивать меня, что делать, не знаю я! Ну давай, что ль выгуливать ее, чем больше, тем лучше? Возможно тогда ей люди примелькаются, и она трястись хотя бы не будет?

— Это ты мне как врач советуешь?

— Ася, я не психотерапевт. Я — хирург, реаниматолог, да хоть медик общей практики, в конце концов, но не мозгоправ. Я в этом разбираюсь постольку-поскольку, что-то где-то слышал, кто-то что-то обронил в беседе. Искать решение проблемы придётся методом тыка, тем более, что она выращенная и способы решения психологических проблем, рожденных тут не подходят, а мы с тобой рожденные и первые способы у нас с тобой естественные для нашей психики. Мой вердикт — прогулки и смотреть, что будет. Ты её гуляешь до и после тренировки, я заскакиваю в промежутках. На Германа она не научилась нормально реагировать, так что его пока не подключаем. Можно я пойду на боковую? Мне очень хочется поспать без экстренных побудок.

Я кивнула, и сама ретировалась на пол к мужу, который уже расстелил одеяло.

— Что это, вы мне кровать уступаете? — поинтересовался Риши.

— Разберитесь с Карой сами кто, где будет. Мы с Асей на этой кровати спать не можем, спины болят, нам здесь удобнее, — ответил муж, разминая мою поясницу, — так, сегодня мне понравилось гораздо больше, как ты стреляла. Завтра я считаю надо попробовать в движении и настоящими патронами, чтобы ты чувствовала разницу… — его речь сливалась для меня в однородный гул, после вчерашнего рваного сна, стоило мне прикрыть веки, как я очутилась в объятиях Морфея.

60

Вот уже несколько дней Риши и Герман ходили нервные, о чём-то подолгу беседовали на улице, не посвящая нас с подругой в свои разговоры. Мы не лезли, помочь, наверное, не можем, раз нашим мнением не интересуются. Мулатка почти всё время торчала на свежем воздухе, потому что мы с другом за неё серьёзно взялись. Результат был, слабый, но был. Теперь её хотя бы не колотило, когда с нами кто-то заговаривал, подозреваю, что врач специально чуть ли не всю их прогулку общался с разными людьми. Мне эти «выходы в свет» тоже пошли на пользу, хотя это и была дополнительная нагрузка я начала в лицо узнавать некоторых повстанцев, приятно, верите ли, видеть знакомые фейсы, перестаёшь себя чувствовать чужаком.

Мы с супругом шли с очередного занятия борьбой, и я представляла, как Кара нас накормит вкуснейшей похлебкой с курицей, вчера врач хвастался, как её раздобыл, и я уговорила подругу сварганить простенький вермишелевый суп, каюсь было непереносимое желание попросить сварить суп не её, а любимого. Во мне всё ещё живо было восторженное воспоминание о том кушанье, которым он меня отпаивал после болезни, но совесть не позволила: муж и так пашет как лошадь, обучая меня, у меня теперь что-то получалось и возиться со мной стало сложнее, а ещё эти пропавшие группы, как Герман и предвидел, третий отряд не вышел на связь на следующий день, в общем, ему только ещё кашеварить.

У брёвен, на расчищенной для костра поляне как всегда были люди, это место никогда не пустовало, здесь всегда кто-то был, глядя на них появлялось чувство, что всё в порядке, хотя я допускала мысль, что они просто не в курсе о трёх пропавших отрядах. У выхода из леса на отшибе сидел один из тех мужчин, который был с Купером в наш первый с Карой поход к костру, и точил нож. При виде Германа он поднялся и окликнул мужа. Я же увидела с другой стороны поляны Риши с мулаткой, они разговаривали с Айрис. Коснувшись руки любимого, я указала на друзей, подразумевая, что пойду к ним. муж, чмокнув меня в макушку, кивнул.

— Ася, значит, вы добирались сюда с Карой? — спросила тетушка, когда я подошла, её глаза были хитро прищурены. Я просто кивнула, как трудно было не вздрагивать от таких вопросов, — а где вы познакомились?

— В одном городе, примерно в десяти днях пути от нашего села, — написала я, ох уж эти каверзные расспросы, а Айрис умна, она может раскусить нас.

— Ты там работала? — обратилась женщина к девушке, Риши теснее прижал руку подруги к своему боку.

— Нет, я там бродяжничала, — голос Кары подрагивал, но она отвечала, я возликовала.

— Бродяжничала? В Обществе? Очень интересно. Как же так получилось?

— Я трудилась при Лагере. Его разгромили повстанцы. Пришлось уйти, когда в округе закончилось съестное, — а вот легенду то мы не продумали, как бы подруга от нервов не выдала правдивую историю, ведь из неё совершенно ясно было, что она выращенная.