Тираны - [25]
Я клонился куда-то под стол и хотел уползти, виляя в воздухе ногами.
В ту минуту я разом сменил декорации, вдруг почувствовал себя, как буржуазный заложник в ЧК, а совсем не как комиссар в заседании. Я так отчаянно, так романтически страстно боролся с наступающей на меня современностью, так мечтал о спасении гибнущих, преданных, пыльно-архивных двадцатых - и тут они выросли передо мной, никуда не терявшиеся, хищные и злые. Ведь художественный критик Екатерина и была сама современность, контекстуально актуализированная, критически воспринявшая, радикальная, дискурсивная, словом, живая. Моя диктаторская мечта сбылась, но обернулась кошмаром. Диктатура - не я, а она. И уж она-то зарежет меня, как буржуазного поросенка, снесет и затопчет, вместе с пошлыми барскими домиками, и сделает это не хуже, чем любители инвестиций. И никакие права трудящихся мне не помогут. Я не трудящийся. Я - разводящий демагогию, фашистскую и фундаменталистскую пропаганду, мешающий переустройству Земли. Лишенец, что твой натюрморт на газетке. А таких добивают штыками.
Если бы не официант рядом, она бы меня расстреляла.
Так значит, напрасно я всматривался в тот мертвый город, с его митингами, патрулями, особняками, кострами, горящими у Дома Союзов и у Параскевы? Значит, прости нас, выгодный тарифный план, не сердись, джип, расти большой, клубная недвижимость, спасибо, Юсуп Хамидович, позор шпионам Моссада и ЦРУ, не читайте полуслепую машинопись, Алексей Александрович, а то мы примем меры. Выходит, что все они правы?
Ничуть. Юноша, обдумывающий житье, обязательно должен найти свой клокочущий гневом романтический образец, пусть кровавый, зловещий, абсурдный. Он нужен ему, чтобы справиться с возрастом, с джипом, с рюшечками и фотообоями, с гнетущей и неотменяемой правотой всего того мусорного, хамски-склочного, зализанного и скучного, из чего и состоит в большинстве своем жизнь. Жизнь ведь часто есть нечто сродни современному искусству, она - как мигающий телевизор, и мечтателю еще наверняка предстоит эту грустную правду контекстуально актуализировать, дискурсивно освоить и критически воспринять. Иными словами, смириться.
А пока - пусть мечтает.
Наталья Толстая
Мучители
Допрос в Петергофе
Многих молодых филологов, особенно девушек, привлекает работа гида-переводчика. Посмотреть со стороны - хорошая работа. Ваша трудовая деятельность протекает в музеях, парках и дворцах, по-научному - в дворцово-парковых ансамблях. Обедаете в хороших ресторанах вместе с туристами, а вечером бесплатно смотрите концерт казачьей песни и пляски. И платят за труды вполне прилично. Но сколько в этой работе невидимых миру слез…
Начнем с того, что надо окончить курсы гидов-переводчиков и сдать экзамены по каждому музею, а их в Питере десятка полтора. Гид обязан знать все. Экзамены сдаются на двух языках: на русском и на том иностранном, которым вы владеете. Курсы гидов стоят дорого. А стоимость лицензий на право водить экскурсии? Сколько музеев, столько и лицензий. Ну, хорошо, окончил курсы - оплатил, получил лицензии - оплатил. Теперь можно спокойно работать? Нет, голубчики. Вам придется каждый год продлевать ваши лицензии и платить за десять синих штампов тысяч двадцать, не меньше. А ведь турист может и не приехать или достаться не вам. Туристов с каждым годом все меньше и меньше. Свыклись, куда деваться. Но есть один дворцово-парковый ансамбль, которому хочется дожать гида, повозить мордой об стол - Петергоф.
Каждую зиму извольте явиться в дирекцию Петергофа и сдать экзамен, иначе водить экскурсии вам не дадут. Зачем гидов гоняют каждый год сдавать экзамен, понять невозможно. По-видимому, это доставляет удовольствие дирекции музея-заповедника. В тесном коридорчике толпятся гиды, старые и молодые, обоих полов. Молодежь лихорадочно листает брошюры и справочники, старые кадры относятся к экзамену философски: его в принципе нельзя сдать. Смотрите сами. В Петергофе - около двадцати музеев (каждый год открывают новые!), семь парков. Вас могут спросить - и спрашивают - про любую статую этого гигантского комплекса, про любой из сотни сервизов, выставленных в бесчисленных столовых и спрятанных в запасниках. Сколько чего было при Петре, сколько немцы уволокли, сколько осталось.
- Расскажите про шняву «Мункер» из музея императорских яхт.
- Перечислите подарки от персидского шаха, хранящиеся в музеях Петергофа.
- Напомните историю появления Тафельдекерской и Кофишенской, пристроенных к Ассамблейному залу.
- Сколько в заповеднике «Петергоф» скульптурных групп на тему «Амур и Психея»? Покажите на схеме, где они находятся.
- Расскажите про мифологические сюжеты плафонов Большого Петергофского дворца.
- Кто автор полотна «Девушка с собачкой»? А полотна «Девушка, оглянувшаяся назад»?
Голову даю на отсечение, что сами сотрудники музея не смогут ответить на вопросы, которыми нас терзают. Ведь один работает в Музее игральных карт, другой - в Музее царских велосипедов, третий - во дворце Марли. Свою территорию они, конечно, изучили, а гидов-переводчиков на ритуальном январском экзамене гоняют по всему полю. Бывали случаи, когда иногородние студентки не знали элементарных вещей, и их ответы становились легендами. Но это единичные случаи.
