Тип и его светильник - [35]

Боб долго еще колебался. Ужасная борьба происходила в его сердце; сатана не хотел отпускать, а Божья любовь все сильнее и сильнее влекла его. Глядя на переживания Боба, Алекс и Эдуард внутренне молились о нем. Наконец победа была одержана. Склонив колени, Боб воззвал к Богу:

— Иисус, прости меня, грешника! Я долго противился Тебе, прости меня!.. Я хочу любить Тебя и служить только Тебе!.. Прими меня в Царство Твое. Аминь.

— Спаситель мой! Благодарю Тебя за то, что Ты призвал Роберта! — со слезами радости молился Эдуард после благодарственной молитвы Алекса.

— Омой его Своею Святою Кровью и прими в число возлюбленных детей Своих. Благодарю за то, что Ты услышал мою молитву. Слава Тебе Единому! Аминь.

В этот вечер Бобу никак не хотелось уходить. Он рад был общению с друзьями и готов был беседовать с ними до утра. Когда он все- таки ушел, Алекс спросил Эдуарда:

— Какой стих написал тебе пастор после смерти твоего отца?

— "Я радуюсь, что Господь услышал голос мой, моление мое"! — ответил ликующий Эдуард.

Глава 25

И взглянувши видят, что камень отвален; а он был весьма велик.

(Марк. 16:4)

Время летело быстро и незаметно. В один прекрасный день Эдуард удивился тому, что уже прошло ровно три года с тех пор, как он стал работать у господина Минтурна. Все это время он прилежно занимался под руководством Алекса и достиг немалых успехов. Сейчас Эдуард сидел в ожидании своего учителя и с явным беспокойством перечитывал письмо, только что полученное от Марии. Дома все было благополучно. Мария уже работала.

Сестра писала ему два раза в месяц длинные подробные письма. В этом, в виде исключения, было несколько строк от матери. Они сильно растрогали его душу…

Мать писала Типу, чтобы он не посылал им деньги, а копил их, потому что из слов Марии она поняла, что он собирается стать ученым, а на это нужны деньги. Покойный отец также мечтал об этом.

В простых, малограмотных словах было столько материнской заботы и любви, что Эдуард невольно вздохнул. Как переменилась его мать! Письмо это с новой силой воскресило его мечту: посвятить себя науке, хотя Тип никогда и не забывал о ней. Теперь же он стал обдумывать как осуществить ее. Одно было ясно: надо оставить торговлю. Но как же тогда жить? Как расстаться с этими добрыми друзьями, которые приняли его в свою семью? Эдуард часто вспоминал проповедь господина Гольбрука о весьма большом камне. Сегодня ему казалось, что он снова подошел к той глыбе, которая совершенно загородила ему дорогу. Чем больше он думал об этом, тем труднее казалось найти выход.

В комнату вошел Алекс и прервал его мысли. Он был настолько слаб, что сразу же лег на кушетку.

— Алекс, тебе слишком плохо, чтобы заниматься со мной!

— Ты прав, Эдуард, — слабо улыбнулся тот. — Давай лучше поговорим. Ты чем- то озабочен?

— Да вот, перечитывал письмо от матери… Она переживает о моем будущем…

— Она отговаривает тебя заниматься наукой?

— Нет. Наоборот, она сильно хочет этого.

— Тем лучше! Я давно хотел поговорить об этом с тобой. Мне кажется, тебе пора приниматься за дело.

— Я тоже так думаю. Но как?

— Есть одно предложение. Я с детства мечтал быть пастором. Но мне пришлось отказаться от этого… — медленно говорил Алекс, глядя прямо в глаза Типу. — Я хочу, чтобы тебе никогда не пришлось принести такую жертву… Несколько недель назад я потерял последнюю надежду… Прошло уже три года, как я приостановил свои занятия с целью набраться дома сил, но ошибся.

Алекс замолчал и провел рукой по вспотевшему лбу.

— Теперь я покорился воле Божьей, вполне покорился… — устало продолжал он. — Но зато для тебя у меня есть прекрасный план! Ты можешь принести много пользы людям. Ведь ты любишь науку, любишь детей, принадлежишь Богу и желаешь служить Ему. Что еще нужно, чтобы стать преподавателем? У тебя есть и способности, и здоровье, а у меня есть деньги. Соединив это, мы легко достигнем цели.

— Я… не понимаю тебя…

— Я сейчас объясню. Я хочу, чтобы ты в этом году поступил в хорошую школу, а через два года — в университет. Для этого я дам в твое распоряжение нужную сумму. Теперь понимаешь?

— Я не знаю… что сказать. Я слишком удивлен и слишком благодарен…

— Так ты согласен?

— Но… я думаю, что благороднее обойтись без посторонней помощи…

— Это зависит от обстоятельств. Во всяком случае, часто это просто гордость. Действительно, лучше и благороднее не принимать человеческой помощи для дел мира сего, но для дела Божьего это было бы непростительно… Бог дал мне деньги, которые я желаю употребить на Его дело. Если ты примешь их, то этим самым и я сделаю что- нибудь для Христа. Ты уже знаешь, что я хотел быть Его служителем. Я долгие годы молился о том, чтобы Бог позволил мне заниматься этим. Но Он нашел это ненужным — не дал мне здоровья, а тебе дал его в избытке. Соединим же наши дары!

— А я так хотел достичь своей цели с помощью только одного Бога, — тихо сказал Эдуард. — Разве не найдется множество других, кому ты мог бы помочь? Ведь на свете есть так много молодых людей, не имеющих средств к образованию!

— Подумай, что бы ты предпочел; помочь незнакомому человеку или мне?

Эдуард подошел к Другу и, протянув ему руку, с глубоким волнением сказал: