Тингль-Тангль - [2]
Мамы давно нет.
Мамы давно нет, а сумка с кавказско-шведским квартетом осталась, она и сейчас лежит на антресолях, набитая осколками их прежней счастливой жизни, так и есть: их прошлая жизнь была счастливой.
Васька придерживается на этот счет другого мнения.
Она никогда не уточняла какого именно: другого. И все тут. Мнение Васьки всегда диаметрально противоположно ее собственному мнению.
Наша прошлая жизнь была счастливой? – ни хрена не была!
Собака – друг человека? – ни хрена не друг!
Текила – лучший напиток? – ни хрена не лучший!
Сосите пиво и берегите лес от пожара.
Васька так и не простила родителям их ранней гибели. Раннего ухода. Раннего побега. Паренек в майке со сколотым передним зубом и юная загорелая девушка (на голову выше паренька и лет на семь старше, если совместить обе фотографии) – та еще парочка романтических недотеп, немудрено, что они разбились.
Ей было шестнадцать, когда это произошло. А Ваське стукнуло шесть. Возможно, шестилетняя Васька именно так и представляла их гибель, их уход, их побег: загорелая девушка и паренек в майке на ангельском велосипеде с жесткой рамой. Велосипед несется прямо в небо, под шинами хрустят звезды, ветер треплет волосы, а винтовка-мелкашка потеряна по ходу.
Возможно, именно так, хотя все было по-другому: они погибли очень взрослыми состоявшимися людьми, не имеющими ничего общего ни с пареньком, ни с девушкой. За рулем «Форда» сидела порывистая мама, но если бы даже сидел отец – ничего бы это не изменило. Лобовое столкновение с «КамАЗом», внезапно выскочившим на встречку, у них не было никаких шансов.
Никаких.
Она ни разу не дала повода усомниться в том, что лучшей дочки не сыскать, – не то, что капризная, деспотичная уже в младенчестве Васька; она почти не болела, и не ломала рук и ног, и не приставала к старшим с циничным вопросом «откуда берутся дети?», она с легкостью проскочила переходный возраст, нисколько не заметив его проблем. Она не требовала сапог-ботфортов, как у Линды Эванжелисты, не шлялась по сомнительным диско-заведениям, ни разу (даже из любопытства) не мастурбировала в душе и безропотно переходила из класса в класс схорошими и отличными оценками. Заставить себя через «не могу» учить алгебру и начала анализа – пожалуйста, заставить себя есть ненавистные гранаты для повышения гемоглобина в крови – да ради бога! Такой она была всегда.
Мика. Микушка. Мое загляденье – называл ее отец, только он. Микушкой она была для мамы, Микой – для всех остальных, теперь и не вспомнить, откуда что пошло.
Или ей просто неохота вспоминать? «Необыкновенные приключения Дони и Микки» – привет из детства.
Глупое обезьянье кино.
Обезьянье – в самом прямом смысле, сюжет и держался на бессовестно неправдоподобных похождениях двух шимпанзе. Дони и Микки.
В качестве кумира – смешно сказать – она выбрала Микки.
Очеловеченного. Прямоходящего.
Микки, Микки, Микки.
Слегка трансформировавшись (Микки-Мики-Мика), имя прижилось. Приклеилось к коже, наросло рыбьей чешуей, по-другому не скажешь. Если содрать чешую (вряд ли удастся сделать это без крови) – то проступит ее настоящее, то самое, что указано в паспорте – Полина.
Ее могли бы звать Полей или Линой, или Полинькой, или Линочкой, но нет же! – еще в детстве она настояла на Микки-Мики-Мике. Кажется, это был едва ли не единственный случай, когда она настояла на чем-то, проявила характер, обычно податливый и мягкий, как воск. Проявлять характер – была прерогатива Васьки. Васька делала это со страстью и надрывом, к месту и не к месту демонстрируя восхитительную склочность, фантастическую безбашенность, упоительное паскудство. Даже гибель родителей нисколько не повлияла на Ваську.
Нисколько – так хотелось думать ей.
И Васькино горе не шло ни в какое сравнение с ее собственным горем, горем старшей, почти взрослой дочери. Ее горе было всепоглощающим, осмысленным, эксклюзивным, она (не Васька) ездила в морг на опознание, она (не Васька) от начала до конца прошла весь ад похорон, она (не Васька) упала в обморок на кладбище, когда первые комья земли с глухим стуком ударились о крышку отцовского гроба, кто теперь будет звать ее мое загляденье?
Кто?..
Смерть делает людей несправедливыми. К себе и к другим, но больше – к другим. Должно быть, Мика была несправедлива и к Ваське, вернувшейся от дальних родственников отца через неделю после похорон. Всю эту неделю, проваливаясь в забытье их прошлой счастливой жизни и раздавленная кромешным ужасом нынешней, она мучительно соображала, как сказать шестилетней сестре о том, что увидеть родителей ей больше не суждено. Никогда.
Ни-ког-да.
Мика не отличалась особым воображением, не то, что Васька, – и потому не нашла ничего умнее, как сочинить стандартную историю о дальней командировке в другой город и другую страну. Другая страна, пусть будет так. Для начала. А потом… Бог знает, что она придумает потом, когда скрывать правду станет невозможно.
Египет? – поинтересовалась Васька.
За год до этого они всей семьей ездили в Египет, и Васька едва не утонула в Красном море, заплыв туда, куда пятилетние обычно не заплывают. Ко всем несчастьям они едва не опоздали на самолет, полдня проискав Ваську, которой вовсе не хотелось уезжать, а хотелось обернуться рыбой и поселиться в море навсегда. И другая страна так и осталась для нее Египтом. Больше ничем.
Ассистент по работе с актерами у знаменитого режиссера – о таком повороте судьбы можно только мечтать! Для Евы жизнь начинается заново. Но… Оказывается, что и в кино убивают: одна за другой при загадочных обстоятельствах гибнут исполнительницы главной роли. Эти убийства объединяет одно – полное отсутствие мотива преступления. Все возможные версии выглядят неубедительными и позволяют подозревать каждого в съемочной группе. Разгадка приходит неожиданно и.., слишком поздно. И тогда Еве приходится вступить в борьбу за собственную жизнь…
Могла ли подумать незаметная, тихая выпускница ВГИКа, которую даже друзья звали Мышью, что ее порносценарии, написанные ради "куска хлеба", вдруг обретут кошмарную реальность? Все в ее жизни становится с ног на голову – один за другим гибнут близкие ей люди, Мышь вынуждена скрываться.., Но кольцо вокруг нее медленно, но верно сжимается. Выход только один – исчезнуть, залечь на дно и измениться. И вот серенькая Мышь "умирает”, а вместо нее рождается восхитительная, пленительная, сводящая с ума всех Ева.
Не нужно туда идти. Брагин приблизился к черной прогалине, портившей безупречно-белую поверхность озера, и еще успел удивиться, что совсем тонкий лед легко выдерживает вес человека. Лед не дрогнул, даже когда Брагин опустился на колени перед прогалиной. Не нужно туда смотреть. Но Брагин уже заглянул в бездну – и увидел там то, что должен был увидеть. Женское тело. Казалось, женщина парила в безвоздушном пространстве, а вовсе не в воде. И она была мертва. Задушена, о чем свидетельствовала странгуляционная борозда на шее.
Холодный Петербург. Унылый скрип автобусных дверей. Сорок две остановки. Пассажиры входят и выходят. Ритмичный и бесконечный круговорот. И никому нет дела до девушки, которая сидит на заднем сиденье, прислонившись к окну. Она неподвижна. Она мертва. Позже криминальный эксперт скупо констатирует: девушку убил профессионал. Хладнокровно и точно он вонзил в ее тело нож, что вызвало мгновенную смерть. И никаких зацепок. Только вопросы. И порывистый ветер с Невы, гуляющий по сырым кварталам и нагоняющий смертельную тоску…
Экзотический вояж, в который отправляется комфортабельное туристическое судно, оборачивается настоящим кошмаром для всех его пассажиров. Таинственным образом исчезает экипаж корабля, а оставшиеся на борту становятся свидетелями нескольких необъяснимых исчезновений и убийств. Но только Ева знает, что зло имеет вполне конкретные очертания: на борту орудует серийный убийца. Им может оказаться любой из респектабельных участников круиза. Кто? Именно это и предстоит выяснить Еве до того, как следующей жертвой станет она сама…
Автокатастрофа, больничная палата и.., полная потеря памяти. Неужели это она убила двух людей? Почему ей сделали пластическую операцию? Насильно избавили от неродившегося ребенка? И чего хочет этот человек из спецслужбы, расчетливый и беспощадный? Что ж… Она станет запрограммированной машиной провокации и убийства. Но она все вспомнит, и тогда – берегись! Она обретет свободу. Но, может быть, это только иллюзия?
Если коротко, то речь в романе о герое и о его поисках другого героя, и об «идеальной возлюбленной», которая может их символически соединить, о ее ипостасях. С литературно-философской точки зрения – это роман, отсылающий к концепту Делеза о распадении классического образа на ансамбль отношений, в частности спора героев романа (адептов Пруста и Рембо) об оппозиции принципов реальности и воображения. Стилистически роман написан «с оглядкой» на открытия Джойса и на музыкальную манеру английской рок-группы “Emerson, Lake and Palmer”.
Владимир Алексеев – представитель поколения писателей-семидесятников, издательская судьба которых сложилась печально. Этим писателям, родившимся в тяжелые сороковые годы XX века, в большинстве своем не удалось полноценно включиться в литературный процесс, которым в ту пору заправляли шестидесятники, – они вынуждены были писать «в стол». Владимир Алексеев в полной мере вкусил горечь непризнанности. Эта книга, если угодно, – восстановление исторической справедливости. Несмотря на внешнюю простоту своих рассказов, автор предстает перед читателем тонким лириком, глубоко чувствующим человеком, философом, размышляющим над главными проблемами современности.
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу включены сказки, рассказывающие о перипетиях, с которыми сталкиваются сотрудники офисов, образовавшие в последнее время мощную социальную прослойку. Это особый тип людей, можно сказать, новый этнос, у которого есть свои легенды, свои предания, свой язык, свои обычаи и свой культурный уклад. Автор подвергает их серьезнейшим испытаниям, насылая на них инфернальные силы, с которыми им приходится бороться с переменным успехом. Сказки написаны в стилистике черного юмора.