Тим Бёртон: Интервью: Беседы с Марком Солсбери - [85]

На этих эскизах Бёртона мертвая невеста встает из могилы

В «Кошмаре» мне нравилась, помимо всего прочего, эмоциональность, присущая характеру Салли. Здорово, когда в мультипликации есть живые чувства. Я подумывал также о более подробной разработке женских персонажей, так что в «Трупе невесты» для меня была важна именно эмоциональная сторона.

По той же причине я настаивал на использовании покадровой мультипликации. Стоило мне представить персонажей рисованными или компьютерными, и я понимал, что это не то. Есть в покадровой мультипликации что-то такое, что придает ей особую эмоциональность, — не знаю почему, но, возможно, все дело в осязательном эффекте: ведь люди двигают макеты собственными руками. Так, в работах Рэя Харрихаузена надолго запоминается именно какая-то диковинная эмоциональность его чудовищ, хотя они всего лишь монстры, и он вполне это понимал. Не то чтобы этого нельзя добиться в целлулоидной анимации или компьютерной анимации, но в покадровой мультипликации, если она сделана правильно, эмоциональность более глубинная, корневая.

Так или иначе, я набросал эскизы для «Трупа невесты», а потом отложил проект на долгое время...

«Долгое время» растянулось на добрых десять лет. Попытки осуществить этот замысел предпринимались в период создания «Джеймса и гигантского персика» и «Марс атакует!» И хотя «Кошмар перед Рождеством» был сделан на студии Диснея, «Труп невесты» обрел пристанище на «Уорнер бразерс».

Как и в случае с «Кошмаром», не возьму в толк, почему нужно столько времени для созревания проекта. Похоже, действительно требуется десять лет, чтобы кушанье поспело и было подано на стол.

С «Кошмаром» у Диснея было примерно то же самое: я взялся за «Труп невесты», лишь заключив сделку с «Уорнерами», иначе все так и стояло бы на месте. К подобного рода соглашениям можно относиться как положительно, так и отрицательно, сейчас, например, я не связан с ними какими-либо обязательствами. Снимая «Кошмар», я чувствовал негативное отношение к нему на студии Диснея, — лучше бы они прямо сказали, что он им не нужен. Но когда пытаешься осуществить проект на стороне, у них сразу появляется желание им заниматься, и не потому, что он им нравится, а просто на всякий случай, лишь бы добро не пропадало. Но ведь это не причина, чтобы делать что-то.

Удержать вместе группу, которая снимала «Кошмар», было едва ли возможно, поскольку фильм едва ли считали успешным. Когда я делал «Марс атакует!» на студии «Уорнер бразерс» и захотел применить покадровую мультипликацию, они не увидели в этом особого смысла: видимо, не сочли такую форму анимации способной принести прибыль.

В мире мультипликации люди попросту разбредаются кто куда, переключаются на компьютерные или еще какие дела, — здесь ничего не получится, если не будешь ковать железо, пока горячо.

«Трупу невесты» дали зеленую улицу несколько раньше, чем «Чарли»,— без сценария, вообще почти без ничего. В начале работы я использовал «Кошмар» в качестве модели. А это не очень хорошая модель... «Кошмар» делался почти так же, как в старые времена у Диснея — следуя повествованию: они знали, что снимают «Белоснежку», но сценария как такового не было, поэтому они просто двигались в том направлении, куда вел их сюжет. Может быть, это не самый лучший способ что-то делать, но иногда приходится положиться на некую движущую силу: просто отдаться течению и ждать, куда оно тебя вынесет.

Вариантов сценария было много, кто их только ни писал. Когда обсуждали версию Кэрол Томпсон, возник спор: она не соглашалась со мной, а я — с ней, ну и ладно. И тут подключились Памела Петтлер и Джон Огаст. Памела сделала большое дело — помогла свести общие усилия в некий фокус, чего не могли добиться несколько лет. И Джон, конечно, тоже; мне нравится то, что он сделал с «Крупной рыбой», вообще люблю с ним работать — он не перестает меня удивлять. Пожалуй, он-то в конечном итоге и придал всему процессу правильное направление.

Однако было очень трудно отыскать равновесие между эмоциями и юмором, и поскольку в основе фильма треугольник, страдает то одна его сторона, то другая. Казалось, что повествование идет то от лица Виктора, то, скорее, от лица Виктории, а то и вообще что эта история Трупа невесты, — равновесие никак не наступало. Важно было выразить все точки зрения, не хотелось, чтобы Виктор казался совсем уж идиотом, но и девушки не должны были выглядеть законченными стервами. Так все это и продолжалось, и лишь в конце я ощутил, что мы нашли нужный баланс. Стали понятны чувства всех, кто вовлечен в этот любовный треугольник, у всех появился шанс обрести симпатии зрителя. Он переживает за Викторию, сочувствует Виктору, и хотя обе стороны прибегают к разного рода махинациям, их действия становятся понятными.

Майк Джонсон работал художником -мультипликатором на «Кошмаре перед Рождеством» и «Джеймсе и гигантском персике», прежде чем снять собственную короткометражку «Дьявол отправился в Джорджию» (1996) и эпизод мультсериала «Социальное жилье»[144] с закадровым голосом Эдди Мёрфи. Впечатленный этой работой, Бёртон предложил Майку стать сорежиссером «Трупа невесты».