Тиховодье - [66]

Прозрачный облик женщины с рыжими волосами и ярко накрашенными, на грани с вульгарностью, губами на краткий миг вновь вернулся на лобовое стекло. Она ехидно улыбалась, казалось, ей было что-то известно и ее распирает от желания рассказать и похвалиться перед Катей.

Женщина повернулась в профиль.

– Римма? – выдохнула Катя и посмотрела на мужа. Александр продолжал смотреть на дорогу, не обратив внимания на ее сдавленный шепот.

Не узнала она ее раньше потому, что у Риммы были не рыжие, а тёмные волосы (которые она еще к тому же подкрашивала) и короткая стрижка. Познакомились они во время учебы в университете. Она была на два года младше Кати и жила с ней в одной комнате в общежитии. Были ли они подругами? Скорее, да. Они часто встречались, сплетничали и пили «мартини». Римма жила по близости. Часто приходила к ней в гости. Сидела с Максом, когда он был еще крохой.

Она вспомнила об отвратительном рыжем парике, найденном в сумочке. Достала его не менее брезгливо, чем в первый раз.

Значит, это парик Риммы? Но зачем? Почему она его надевала? И как он оказался в ее сумочке?

– Одень, и всё поймешь, – раздалось за спиной.

Она скосила глаза и, хотя никого не заметила, ощутила уверенность, что вернулся ее карлик.

Я не буду с тобой разговаривать иначе муж примет меня за чокнутую, – подумала она и тут же услышала в ответ:

– И не надо я и так знаю все, о чем ты думаешь. Или ты забыла?

Она бросила взгляд на мужа.

– Да. Он не слышит меня. Так же, как не слышал меня полицейский. И ты сама знаешь почему.

Потому, что я сошла с ума, – подумала она.

– Хочу обрадовать ты еще в своем уме, но и огорчить одновременно – все гораздо хуже. Поверь в конце этой истории ты, возможно, пожалеешь, что не сошла с ума. Вероятно, своевременное безумие было бы для тебя наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Но в любом случае уповать на это следовало ранее, сейчас уже слишком поздно. Теперь тебе надлежит просто делать то, что требует от тебя ситуация. Плыви по волнам и не думай ни о чем. Что тебе хочется сейчас больше всего?

Она посмотрела на парик. Провела пальцами по рыжим жестким, напоминающим леску, волосам. Он не только вызывал отвращение, но также и возбуждал. Насколько мерзкий и похотливый предмет. Что будет если всё-таки одеть его? Как она будет выглядеть в нем? Когда-то еще на первом курсе (было с ней это на самом деле или нет, она не могла ручаться) у нее было желание придать волосам подобный оттенок, но дальше желания, как обычно, у нее ничего не пошло. В последний момент, уже когда она стояла в ванной с тюбиком оттеночной краски в руке, цвет показался ей слишком вызывающим, – а что подумают окружающие, не будут ли они останавливаться и провожать ее долгим тяжелым взглядом.

Может, надо было больше экспериментировать, быть смелее. Тогда и…

...мужа бы ей удалось удержать…

…муж разговаривал бы с ней совсем иначе.

Непреодолимое желание надеть парик росло и крепло с того момента как она достала его из сумочки. Оно напоминало ноющую боль в зубе, которую стоит заметить, и она вас уже не отпустит, которая будет только усиливаться, если вы попробуете ее игнорировать.

Не отдавая отчета в своих поступках, будто одурманенная обезболивающим, Катя надела его и посмотрела на свое отражение.

Кажется, совсем недурственно, решила она, поправляя и выравнивая парик, заправляя и пряча под него собственные волосы. Вместе с вульгарностью он придал ей несколько нахальный и смелый вид.

Вспыхнуло и мгновенно погасло сожаление, что у нее нет такой же красной и яркой помады, как у призрака Риммы, на лобовом стекле. Тогда бы она выглядела настолько же привлекательной, сочащейся вожделением и страстью.

– Тебе так нравится? – спросила она у мужа. – Может быть, мне стоило…

«Мазерати» взвизгнул тормозами. Катю дернуло вперед, ремень безопасности сполз вверх и впился в шею. Она с возмущенным возгласом готовым сорваться с губ обернулась к Александру, но увидев его лицо, сразу сжалась, как забитый зверек в предчувствии удара злого хозяина.

Съехав на обочину, муж выключил двигатель. Его лицо было бледным. Он не смотрел на нее, уставившись вперед на терявшуюся в темноте дорогу. Глаза блестели. Под щеками ходили желваки.

– Откуда это у тебя? – спросил он. Его голос дрогнул, глаза лихорадочно дернулись из стороны в сторону, и она догадалась, что он скрывает за злобой и ненавистью удивление и панику.

– Я… – как всегда она принялась искать себе оправдание, но тут же осеклась и замерла, раздумывая, стоит ли ей рассказывать мужу, где она нашла парик? Можно ли преподнести это так чтобы он не счел ее сумасшедшей? Так чтобы ее словам можно было поверить?

– Потом расскажу, дома.

Главное сейчас – вернуться к Максу, увериться, что с ним все в порядке.

– Где ты это взяла! – закричал он на нее. – Говори немедленно!

И внезапно, со всей отчетливостью, она вспомнила, как застала их в спальне.

8

В начале того года Александр сменил работу. С должности простого советника он перешел на должность финансового директора, но ходил мрачнее тучи, объясняя все выросшей нагрузкой. Она закончила работу раньше, чем ожидала, и не торопясь отправилась домой, раздумывая, уж если у нее появился свободный вечер, как бы порадовать мужа и заставить его, наконец, расслабиться и, забыв о проблемах, насладиться временем со своей семьей. И хотя ответ на этот вопрос был известен ей давно, – это секс и еда, – но нужно было разобраться с деталями, ведь в них, как известно, скрывается дьявол.