Тихоходная барка «Надежда» - [37]

3

Обличье Фетисов всегда имел самое порядочное, но одеждой раньше походил на военного дезертира со всех фронтов эпохи: яловые сапоги, синие с красным кантом галифе, серая полутряпичная шапка без кокарды и зеленая куртка, из-под которой выглядывают помятый лацкан коричневого пиджака и волосатая грудь, - вот он весь.

С ним всегда происходило достаточное количество нелепых, неприятных и поучительных историй.

Но все они не идут ни в какое сравнение с историей предсмертной, с историей о том, как тяга к искусству довела Фетисова до печального исхода, да перед этим еще Фетисов опоздал в высшее общество, куда давно хотел войти.

То есть общество было, конечно, не то чтобы наивысшее, но все-таки высшее и состояло из приличных людей, с которыми Фетисов давным-давно мечтал установить дружеские отношения.

Вот. А к тому времени, кстати, Фетисов нежданно-негаданно получил вдруг довольно большую для его масштабов премию - 128 рублей, и из них он еще 2 рубля отдал на профсоюз и рубль старушке из планового отдела, которой собирали на подарок по случаю ее ухода на пенсию.

Нежданно-негаданно потому, что хотя Фетисов и знал и надеялся на премию за квартал, но он еще знал или казалось ему, что что-то он в бухгалтерии еще должен, какую-то крупную сумму, и эту сумму у него из премии вычтут, так что она полностью премию покроет и премии ему, Фетисову, не видать.

Но - обошлось. Аи, не ожечься бы Фетисову!

Вот он уже покупает себе венгерский костюм фирмы "Модекс", с жилеткой, вот он уж и в новых ботинках фабрики "Цебо" и в новых носках и в рубашке, и едет Фетисов в высшее общество, и остается от старого Фетисова только что? Только зеленая куртка и тряпичная серая шапка без кокарды, а так - совсем новый человек едет в высшее общество, держа у горла нечто, завернутое в бумагу, - подарок, потому что в высшем обществе сегодня именины.

В хронически воспаленном мозгу Фетисова мелькали картины его сегодняшней будущей жизни в высшем обществе.

Вот он, сидя за столом, скатерть накрахмалена, тянется вилкой к коробочке подцепить шпротинку, вот он заводит с замдиректора Минеевым разговор о размороженных трубах отопления в их ведомственном жилом доме и о взаимоотношениях Объединенной Арабской Республики с государством Израиль.

Вот он встал, и все замолчали, а он постучал вилочкой по графину и сказал. Вот он... Вот он едет в троллейбусе в высшее общество.

И пора было ему выходить, чтобы вовремя попасть в высшее общество, потому что он и так уже из приличия немного опоздал.

А передняя дверь, в которую по закону полагается выходить проезжающим в троллейбусах, как раз как назло не открывается.

Грустящий уже Фетисов вежливо постучал водителю в небьющееся стекло, а водитель, который оказался женщиной, водительшей, отвечает в таком роде, что, дескать, она-то здесь при чем, коли дверь сама по себе не открывается из-за собственной неисправности?

Со словами "Что же мне тогда делать", бормоча такие глупые слова, Фетисов направился к заднему выходу, но в это время троллейбус мягко и плавно и быстро тронулся и пошел дальше по начинающим темнеть улицам, потому что и водителю и кондуктору и спешащим пассажирам не понравился Фетисов и его суета, и его неумение быстро выйти в какую-либо из двух троллейбусных дверей.

Озлобленный Фетисов неожиданно громко по-хулигански крикнул:

- Ты куда? А ну останови, сука!

И попал в милицию, потому что спешащие пассажиры, которым не надо было выходить, ужасно возмутились таким его нетактичным и невыдержанным поведением и троллейбус остановили около милиции, а какие-то два товарища, оставив свои срочные дела, не поленились пойти, чтобы вместе с водителем и кондуктором подписать акт о фетисовском хулиганстве.

Продержали Фетисова в отделении не очень долго, но ровно столько, что опоздание в высшее общество окончательно превратилось в неявку Фетисова на день рождения в высшее общество.

Потому что Фетисов, собираясь в высшее общество, все свои расчеты основывал на том, что он сразу же выпьет много водки и тогда заговорит со всеми, всем все расскажет, объяснит и его все полюбят и примут за своего в высшем обществе.

Он, конечно, к примеру, мог бы и сейчас еще в высшее общество пойти, но тут было слишком много рискованных вариантов. Во-первых, водки могло не остаться, а во-вторых, водка могла остаться, но накачавшееся высшее общество еще неизвестно как встретило бы трезвого Фетисова, находящегося на гораздо более низком энергетическом уровне, тем более что и зван-то Фетисов был не особенно, а так как-то, случайно, по случаю.

Но он все-таки дошел до того дома и увидел окна квартиры - все такие желтые, уютные, с тенями людей за шторками, и услышал музыку и крик: "Ну, еще, ну, еще... где еще?"

Он даже несколько взыграл духом и хотел все же зайти, несмотря на позднее послеполуночное время, но тут из широкой форточки высунулась какая-то пьяная голова и стала блевать на улицу.

Оробевший Фетисов попятился и завороженный глядел, как жидкость, извергаемая из головы, не шлепается на тротуар, а остается чудесно на стене, распространяясь в виде ореола.

Он тогда сразу же ушел домой, а подарок по дороге продал, потому что подарок был гастрономический, кулек содержал в себе "Столичную", "Советское шампанское", "Скумбрию камчатскую натуральную", шоколад "Аленка" и немного конфет - до того твердых, что они звенели стукаясь.