Тихий сон смерти - [51]

Елена не относилась к числу людей, которые получают удовольствие от хождения по магазинам. Для нее это было не удовольствием, а не слишком приятной необходимостью, вроде визитов к парикмахеру или врачу. Все это отвлекало от дел, уводило из мира, который она создала вокруг себя, в другой, вызывавший у нее отвращение. Не то чтобы Елена не знала толк в кулинарии — она любила вкусно поесть, однако хождение по магазинам выставляло, раскрывало ее (по крайней мере так ей самой казалось) перед людьми не близкими, а следовательно, теми, кому она не могла доверять. Поэтому она всегда старалась как можно быстрее совершить все необходимые покупки и сразу покинуть супермаркет.

И вот теперь, выруливая задним ходом с автостоянки, она сбила человека.

Удар, как признался потом сам пострадавший, был не сильным, тем не менее, многократно усиленный резким криком то ли боли, то ли гнева, он прозвучал для Елены пугающим громом. Она моментально отпустила педаль сцепления, выругавшись про себя, выскочила из машины и стремглав бросилась к багажнику, боясь даже подумать, что там увидит.

Совсем недавно она вела дело, где ее клиент требовал возмещения ущерба после точно такого же происшествия. Он получил перелом бедра, оказавшись сбит выезжавшим со стоянки автомобилем. По иронии судьбы, за рулем того автомобиля тоже находилась женщина. В случившемся сейчас Елена усмотрела акт космической мести. Но, к счастью, ее взору предстала не столь уж страшная картина — последствия удара могли быть куда серьезнее. Пострадавший уже поднимался с земли; по-видимому, никаких серьезных повреждений он не получил и, казалось, был даже не слишком рассержен.

— Мистер, с вами все в порядке? — с беспокойством спросила Елена. — Я страшно извиняюсь…

Она больше ничего не сказала, так как, будучи юристом, знала, сколь опасны поспешные заявления. К счастью, мужчина уже достаточно оправился после удара и, с улыбкой протянув Елене руку, сказал:

— Никаких извинений! Я сам виноват — впредь буду внимательнее.

Смахнув с брюк пыль, он быстро выпрямился, но тут же ойкнул и сморщился от боли.

— С вами все в порядке? — еще раз спросила Елена.

— Так, пустяки, — успокоил он ее. Незнакомец был мужчиной лет тридцати, с приятным лицом. По крайней мере, так показалось Елене, когда он улыбнулся. — Ничего страшного, уверяю вас.

Самым правильным в сложившейся ситуации было еще раз извиниться, развернуться и уехать, но почему-то Елена этого не сделала. Принятое ею решение было важным, хотя она еще не знала об этом. Вместо того чтобы вежливо попрощаться, она сказала:

— Вы не против, если я угощу вас стаканчиком вина? Это самое малое, что я могу сделать.

Он улыбнулся, хотя и не сразу:

— Почему нет?

Теперь Айзенменгер снимал квартиру в строении, переделанном в жилой дом из старинных конюшен. Его новое обиталище было безумно дорогим и при этом ничуть не менее сырым, чем прежнее, но за столь короткий срок ничего лучше он найти не смог. Его сбережений, хотя и немаленьких, но все же недостаточных для столь дорогой квартиры, не могло хватить надолго, так что в скором времени он должен был либо обратиться к Елене за авансом, либо жить на улице.

Боже, как же он устал.

Снова Мари. В жизни она была надоедливой, истеричной, мстительной, и ее смерть не стала освобождением для тех, кого она любила. Мари приходила к Айзенменгеру во сне, по-прежнему сохраняя над ним свою власть, и эти визиты сделались для доктора безмолвной одержимостью, горевшей жарким, трескучим, шипящим, извергавшим жгучие искры пламенем. Айзенменгер просыпался по ночам и боролся с чувством вины, не чувствуя себя при этом виноватым. Он понимал, что рано или поздно это состояние приведет его к транквилизаторам, но старался держаться до последнего.

Вернувшись домой после встречи с Рэймондом Суитом, он не притронулся к стоявшей на столе початой бутылке вина, а сразу лег на диван, устремив взгляд на вычурную лепнину на потолке. Протей. О Протее он знал лишь то, что это бактерия. Еще ему смутно припоминалось что-то из области генетических расстройств и нечто совсем уже далекое из греческой мифологии.

Айзенменгер резко поднялся с дивана и подошел к стоявшему у окна столу, на поверхность которого солнечный свет ложился неправильным четырехугольником. Эта трапеция, пересекавшаяся неприятными черными полосами, каким-то непостижимым образом помогала Айзенменгеру ощущать себя в безопасности и вместе с тем делала его пленником чужой нечестивости. Открыв лежавший на столе ноутбук, он подсоединил его к телефонной линии и воткнул адаптер в розетку. Когда экран осветился голубым, Айзенменгер щелкнул левой клавишей мыши, вошел в Интернет и принялся искать в онлайновой энциклопедии упоминания о Протее. Таких упоминаний нашлось тридцать одно.

Протей — грамотрицательная бактерия, главный клинический эффект которой состоит в способности вызывать септический шок, часто ведущий к летальному исходу.

Протей — один из Двух веронцев.

Протей — один из малых спутников Нептуна.

Протей — генетическое нарушение, которым страдал Джон Кэри Меррик, «Человек-слон».

Протей — в греческой мифологии бог, знавший все, но с большой неохотой делившийся своими знаниями. Он обладал способностью принимать любую форму, и поэтому считалось, что он состоит из основных веществ Вселенной.