Тихий омут - [10]

Такую новость и правда надо говорить шепотом. А то охотниц за деньгами налетит как комаров в тайге — несметные полчища. Вон даже у Светки глаза заблестели, а она вроде как встречается с Игорем из автомастерской.

У меня в горле пересохло.

— И что ему тут делать, в нашей дыре, непонятно, — рассеяно закончила Маша.

Потрясающий вопрос! И правда, что человеку, который может безвылазно висеть в гамаке на Гавайях, делать в нашем невзрачном городишке? И… со мной?

Мое хорошее настроение как рукой сняло. Было ощущение, будто меня сильно обманули. Хотя, ничего же не было — просто вместе выпили кофе да по улицам прошлись. А если я почувствовала что-то другое — это только мои проблемы. А я ведь и правда почувствовала! Мне показалось, что он очень на меня чем-то похож, очень чем-то близок, но теперь это не имело никакого значения.

Мне захотелось домой. Наврав, что у меня вдруг жутко разболелся живот я ушла, даже не дождавшись еды, под удивленными взглядами девчонок.

Я провела весь вечер дома, уживаясь с новым для меня ощущением какой-то нелепой потери. Сначала долго пили с мамой чай на кухне, и она мне рассказывала какие-то веселые истории из того времени, когда она еще работала. Потом я сидела рядом с ней, пока по телевизору показывали какую-то комедию. Я была рассеяна и не следила за сюжетом.

Выходные были дождливые. Это было прекрасным поводом оставаться дома, не объясняя маме каждые десять минут, почему я не тусуюсь, как вся нормальная молодежь, на пляже или в парке.

Утром понедельника дождь продолжался. Я шла под зонтом, глаза резало мокрой зеленью. Преимущество маленьких городов — много места, покрытого растениями. Пахло мокрым асфальтом. С детства обожаю этот запах, и шум дождя, шуршащий за окном — под него так легко спиться.

Рабочий день был наполнен обычными делами — мне нужно было подготовить документы на отправку товара, и я полностью погрузилась в работу. Громкий смех так неожиданно вторгся в мою сосредоточенность, что я вздрогнула. У моего стола стоял Кирилл. Его волосы были мокрыми, видимо только что с улицы.

— И в третий раз. — Веселился он — Здравствуй, Федора.

Я отвела глаза — Здравствуйте.

Судя по оглушительной тишине вокруг остальные сотрудники с интересом прислушивались к происходящему.

— Ты так увлеченно работаешь, что у меня не сразу получилось привлечь твое внимание. Что ты делаешь сегодня вечером? — радостно улыбаясь, спросил Кирилл.

Я представила лицо Ларисы Николаевны, что сидела прямо по соседству со мной. Кирилл метнул взгляд на перегородку и видимо понял, что со мной. Он молча поманил меня пальцем и вышел за дверь. Я пошла за ним.

Он очень хорошо улыбался сегодня. Как будто на улице нет мокрого дождя. Он наклонялся надо мной, но вдруг замер, что-то прочитав в моих глазах.

Я чувствовала необъяснимую злость на него. Как будто он пообещал мне что-то важное, и я вдруг узнала что он соврал. Мне хотелось накричать на него, а может даже и ударить. Никогда не думала, что во мне столько злости!

— Вы, вероятно, мой… начальник? — спросила я, напирая на Вы.

Он растерялся.

— Ты знаешь? — только и сказал в ответ.

Потом Кирилл задумался, я прямо видела как что-то мелькает в его глазах. Через минуту он вдруг упрямо сказал:

— Нет! Твой начальник — Борис Сергеевич.

— А его… начальник… кто? — я не дала сбить себя с толку.

— Никто, — убежденно ответил Кирилл, наклоняя голову набок. Наверное он так делает когда врет, вдруг поняла я! Мгновенно по коже бегут пузырьки и становиться так тепло, так приятно оттого, что я разгадала тайный смыл одного из его движений.

— Хорошо, — аккуратно продолжаю я, — но я не понимаю, что ты делаешь в нашем городе.

— Перенимаю дядин опыт, — так же склонив голову медленно говорит Кирилл, смотря мимо меня.

— А… — я хотела спросить какие у него планы относительно меня, но испугалась — вдруг он так же и ответит, наклонив голову.

Теперь он смотрел на меня не отрываясь, словно старался понять, о чем я думаю. Потом, что-то решив, наклонился ближе.

— Не бойся меня, — тихо и очень серьезно сказал Кирилл. — Не слушай никого. Я — последний, кого нужно боятся.

Я молчала, просто не знала, что делать. Вдруг зазвонил телефон, Кирилл отвлекся, и воспользовавшись передышкой, я ушла.

Больше в тот день он не появлялся.

На ужин мама приготовила рыбу, так как я люблю — со сливочным соусом. Аппетита не было, но я съела всю порцию, не хотелось ее расстраивать. Потом она налила мне чай.

— Федора, — вдруг спросила она, и я поразилась насколько грустный у нее голос. — Ты… счастлива?

— Почему ты спрашиваешь? — насторожилась я.

— Ты выглядишь… несчастной. Твой… папа, он говорил ты никогда не сможешь быть счастливой. Он очень извинялся перед тобой за это. В последнее время перед уходом он все время брал тебя на руки и повторял — прости, прости…

Я молчала, боясь спугнуть маму. Она очень редко вспоминала об отце, а если начать расспросы, так вообще замкнется и слова не вытянешь! Сложно ее в этом осуждать, учитывая что он оставил маму когда мне было два года. Оставил и маму, и меня, поправила я мысленно. С тех пор мы ничего о нем не слышали.

— Я вполне… довольна своей жизнью, — ответила я.