Тихий омут - [28]

– Думаешь, я не искал другого решения?! – воскликнул он. – Тогда у меня для тебя новость: его нет! Моей силы недостаточно, чтобы скрыть знак под иллюзией. Не от Верховного Совета.

– А Бел сможет?

– Если мы переплетем наши иллюзии.

Ничего не говоря, мы смотрели друг на друга. Пошел моросящий дождь.

– Мне тоже от этого не по себе, Ари.

– Бел использует это знание против нас.

– Поэтому ты должна заставить его пообещать обратное, прежде чем покажешь свой знак.

Я непонимающе потрясла головой. И как он себе это представлял? Бел потребует ответную услугу. Праймусы всегда ее требуют.

– А что я ему предложу? Мне броситься к нему на шею?

Чистейшая ярость смыла всё волнение с лица Люциана. Я знала, что он бы сгреб меня в охапку, если бы клятва этого не запрещала.

– Такого я бы никогда от тебя не потребовал. Не говоря уже о том, что не допустил бы.

– Отлично. Тогда расскажи мне свой гениальный план.

Люциан холодно улыбнулся:

– Белу он не понравится.

* * *

Я проснулась, понимая, что сегодня будет по-настоящему отвратительный день. После того как Люциан поведал мне о своей абсолютно глупой идее с Белом, его вызвал Райан по неотложному делу Плеяды. Может, подобное завершение нашего общего сна и было лучшей альтернативой, чем прощание без прощального поцелуя. Но настроение все равно опустилось ниже плинтуса.

Вдобавок к этому мой список дел был не только огромным, но и не менее рискованным. И то, что за завтраком Викториус суетился вокруг меня как заботливая мама-львица, совсем не улучшало мое расположение духа. Ему или было меня жалко, или он хотел подлизаться к новому хозяину. Во всяком случае, он осыпал меня заботой и черничными блинчиками. Слава богу, мамина смена в библиотеке уже началась. Еще больше материнской заботы в стиле «Я хочу как лучше» я бы не осилила.

Итак, подкрепившись, я приступила к первому пункту в распорядке дня. В расписании значилось «самостоятельное обучение», что для меня и моих друзей подразумевало дальнейшее изучение моих способностей.

– Добрейшего утречка, – прощебетала мне в коридоре миссис Питерс, моя преподавательница по рисованию. Я пробубнила ответное приветствие и сбежала вниз по лестнице. Оказалось, что проживание в одном здании с большинством учителей нервировало меня даже гораздо сильнее, чем я рассчитывала вначале. Я не хотела чувствовать запах еды, которую мой учитель по биологии ел на ужин, или знать, когда учительница по английскому выгуливает свою таксу. М-да, а что поделать. Другого выбора у нас с мамой не было. Здесь она была вне опасности, получила новую работу и завела новых друзей. Мистер Росси был совершенно прав. Я не могла снова отнять у нее все это.

Я быстро пробиралась сквозь толпу мельтешащих учеников к кабинетам научных сотрудников в главном корпусе. Оба моих охранника – Шкипер и молчаливый парень, которого я за глаза прозвала Чарли Брауном[4] из-за отсутствующей шевелюры, – не проронили ни слова о вчерашних инцидентах. Они незаметно держались позади. Счастье, что у Анушки сегодня выходной.

Перед дверью с табличкой «Джеймс Хемингуэй» я задержалась и сделала еще один глубокий вздох. Конечно, я сотню раз обдумывала, как все объяснить друзьям. Но на деле мысленные диалоги и реальность – абсолютно разные вещи.

Я постучалась. Мне даже почти хотелось, чтобы Лиззи и остальные просто не пришли, но так легко я бы не отделалась.

После приглушенного «Открыто» я перешагнула порог «Бэт-пещеры» Джимми. Ко мне тут же устремились четыре пары глаз. Тоби сидел рядом с Лиззи на синем диване, Джимми стоял у кофеварки, а Райан удобно устроился на крутящемся стуле хакера. Тяжелые ботинки закинуты на письменный стол, руки скрещены на груди в защитном жесте.

Все молчали. За моей спиной закрылась дверь. Джимми указал на свободное кресло и поставил передо мной на кофейный столик чашку дымящегося кофе. Я села. Через какой-то промежуток времени тишина стала невыносимой, и в итоге я сделала над собой усилие.

– Простите меня, – начала я. Эти реплики я заранее прорепетировала под душем. – Неправильно было вас обманывать. Но если бы я вам сейчас сказала то, что вы хотите услышать, а именно, что мы с Люцианом расстались, это тоже было бы враньем. А я больше не хочу вам врать. Мы любим друг друга, и ни Канон, ни эта смехотворная клятва или ваши обвиняющие взгляды не могут нам этого запретить.

– А тебе хоть раз приходило в голову, что, может быть, мы этого не хотим? – раздался позади меня слишком хорошо знакомый голос. Я испуганно повернулась. К стеллажу за дверью прислонился Гидеон. У него был очень усталый вид, и он будто бы постарел на несколько лет. Меня переполнила такая дикая радость от возвращения старшего брата Лиззи, ведь я считала его частью своей семьи. Нет, не так. Всё как раз было наоборот. Гидеон, а также Лиззи и ее родители приняли меня в свою семью. Я чуть не рванула к нему, чтобы обнять, но его хмурое выражение лица меня удержало.

– Да, было неправильно нас обманывать, – продолжал он. – И я думаю, ты еще самое меньшее год будешь вымаливать у Лиз прощение, но мы оберегаем тебя, Ари. – Он оттолкнулся от стены и подошел к дивану. Лиззи подвинулась, освобождая брату место, но он просто присел на подлокотник. Отсюда я разглядела, что под правым глазом у Гидеона светился фиолетовый синяк. – Говоря откровенно, сегодня утром у меня состоялся небольшой разговор с твоим «парнем», – рассказал он, заметив мой взгляд. Я сглотнула. Эти двое подрались?! – Скажем так, Люциан изменил мое мнение о нем.