Тихий гром. Книга четвертая - [19]
«Всероссийский казачий круговой съезд, заседавший в июне с. г. в Петрограде. На съезде собралось свыше 300 делегатов от 12 казачьих войск европейской и азиатской России. Съезд открыт от имени Временного совета Союза казачьих войск, членом Госуд. думы А. П. Савватеевым. На снимке изображены участники совета Союза казачьих войск».
— Вот кто спасет обезумевшую Россию! — вырвалось у Кестера.
Он внимательно рассмотрел каждого в лицо, обопнувшись перед третьим слева в первом ряду:
«… тов. предс., войск. старшина А. И. Дутов (Оренбург)…»
— Не велик чин у нашего делегата, и уже не молод. А из двадцати семи членов совета девять — с Дона. Оренбургских всего двое, да и то второй-то — мальчишка безусый.
А сам Дутов устало смотрел со снимка. Сидел чуть ссутулившись.
Почти круглая коротко стриженная голова, темно-русые брови, полуспрятанные глаза, прямой нос, короткие, без казачьих крючков усы, круглый подбородок подался вперед, покатые жирные плечи, полный, с бабьими ляжками. Одет в простую гимнастерку с погонами.
Не знал Кестер и зря сожалел, а между тем именно в этот день, может быть, пробил звездный час доселе не заметного войскового старшины Дутова — его избрали председателем войскового Правительства и войсковым атаманом Оренбургского казачьего войска. Скоро, очень скоро сделается он полковником, потом — генерал-лейтенантом. А вот сколько кровушки он прольет крестьянской и рабочей, защищая казачьи привилегии, того на погонах не разглядеть, но и не вычеркнуть из памяти народной.
«Что же, — размышлял он, — казаки наших станиц так вот просто и отдадут мужикам свои земли?»
— Берите, пользуйтесь нашей землей, мужланы дорогие! — вслух проговорил и густо загоготал Кестер. — Арендную плату нам не надо!
— Что ты там расходился, папочка? — спросила в открытую дверь Берта.
— Да так, я тут вот журналы просматриваю. — И, продолжая волнующую мысль, заключил твердо: — Не-ет, никогда так не было, чтобы один человек другому отдавал свое за здорово живешь. И никогда не будет! Эти безмозглые чурбаки пусть сперва думать научатся, а потом землей владеть будут.
Встряхнувшись, Иван Федорович взял со стола погасшую трубку и вышел за ворота. Возле двора Тимофея Рушникова на лавочке сидели трое фронтовиков. Узнал всех издали: Тимка, Васька Рослов, Гришка Шлыков. Потянуло к ним переброситься словом, узнать их думы да свои высказать.
— Здорово, мужики! — остановился перед ними Кестер и принялся набивать трубку. — Ну как, хлеб убрали уже?
— Убрать-то почти убрали, да немолочен он.
— А вот продовольственная управа просит везти его на ссыпные пункты. — Достав листок воззвания из внутреннего кармана, Кестер подал его Василию. — Братья ваши, солдаты, без хлеба в окопах сидят.
Василий, развернув лист, начал читать:
— «Граждане крестьяне и казаки…»
— Гляди, ты, — перебил его Григорий, — и хлеб в первую голову с крестьянина, и плеть в первую голову крестьянину. Казаки — потом.
— Так с казаков никогда царь никаких податей не брал, — подтвердил Тимофей. — Все с мужика.
— Ладно, слушайте, — остановил их Василий, продолжив чтение: — «Настал час великих испытаний. Подвоз хлеба армии прекратился, потому что вы не даете его. В Туркестане и Киргизских степях умирают с голоду. Города накануне этого. Если вы не дадите хлеба, поднимутся голодные бунты, и тогда погибнет дело революции. Свобода в опасности. Необходимы героические усилия всех, чтобы спасти положение. Граждане, дайте ваш хлеб, везите его к станциям и накормите ваших братьев — солдат на фронте.
Вы говорите: «Дайте нам мануфактуру и другие товары по твердой цене, тогда и мы дадим вам хлеб». Но нельзя сделать это в один день. Скоро выйдет закон о монополии на мануфактуру, то есть мануфактура так же, как хлеб, будет собственностью государства. Тогда все фабрики будут работать на казну, как работают и мельницы. Мануфактура уже поступает к нам. Когда она скопится, чтобы ее хватило всем, тогда получат все. Но немного надо потерпеть…
Граждане крестьяне и казаки! Страна переживает тяжелое положение. На фронте — неудача. В тылу черные силы большевиков подняли головы и грозят нашей свободе. Причина этого кроется в нас самих. Мы не хотим понять, что, кроме своих, личных интересов, есть интересы общие, интересы страны. Вот это-то непонимание и нежелание подчинить свои личные интересы общим и губит все дело нашей свободы.
Подчиняйте же свои интересы общим, докажите, что русский народ умеет приносить в жертву свои личные интересы общим, тогда эти жертвы спасут нашу родину и свободу.
Крестьяне и казаки, везите скорее ваш хлеб на станции, откуда он будет сейчас же отправлен голодающей армии и голодающим рабочим, которые делают снаряды и оружие для армии. Везите, не медлите, ибо всякое промедление смерти подобно.
Троицкая уездная продовольственная управа, 2 сентября 1917 г.», — закончил Василий и подал Кестеру листок, ухмыльнувшись — Береги его, еще другим почитаешь.
— У-у, дак со второго-то числа до сих пор, — засмеялся Тимофей, — казаки, небось, все станции хлебом завалили. Нам и везти некуда.
— Уж чего-чего, — вздохнул Григорий, — а жертвы мужик научился приносить. А как ему чего-нибудь надо, то все погодить велят, как и тут вот. Хлеб везите скорее, а с мануфактурой потерпите маленько.
Действие романа челябинского писателя Петра Смычагина происходит после революции 1905 года на землях Оренбургского казачьего войска. Столкновение между казаками, владеющими большими угодьями, и бедняками-крестьянами, переселившимися из России, не имеющими здесь собственной земли и потому арендующими ее у богатых казаков, лежит в основе произведения. Автор рассказывает, как медленно, но бесповоротно мужик начинает осознавать свое бесправие, как в предреволюционные годы тихим громом копится его гнев к угнетателям, который соберется впоследствии в грозовую бурю.
В третьей книге своего романа «Тихий гром» уральский писатель П. М. Смычагин показал события первой мировой войны, когда многие из его литературных героев оказываются на фронте. На полях сражений, в окопах, под влиянием агитаторов крестьяне, ставшие солдатами, начинают понимать, кто их настоящие друзья и враги.
Сборник очерков и повестей посвящен людям, которые выстояли в самых суровых боях Великой Отечественной; содержит неизвестные широкому читателю факты истории войны.Книга рассчитана на массового читателя.
По-разному сложилась литературные судьбы у авторов этой книги. Писатели Михаил Аношкин («Партизанские разведчики») и Петр Смычагин («В Данциге») авторы не одной книги.Николай Новоселов («Я подниму горсть пепла») только становится на литературный путь, а для Леонида Хомутова («Роковой» командир» ) эта первая публикация в печати.Но все они прошли суровую школу войны. То, кто ими увидено, пережито, нашло отражение в произведениях, вошедших в этот сборник.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Граница за Берлином» — первое произведение Петра Михайловича Смычагина. Он родился в 1925 году. После окончания школы работал в колхозе, служил в армии, сейчас преподает литературу и русский язык в школе рабочей молодежи г. Пласта и заочно учится в Челябинском педагогическом институте.П. М. Смычагин за участие в Великой Отечественной войне награжден орденом Красной Звезды и медалями. После окончания войны Петр Михайлович был оставлен в группе советских войск в Германии. Личные наблюдения т. Смычагина и легли в основу его записок.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.