Тихий городок - [201]

— Да, эфендим.

— Тогда рассказывайте по порядку. Пока в общих чертах, детали потом.

Мирзоев тяжело вздохнул, облизал вдруг пересохшие губы. Когда в Москве они с чекистами разыгрывали этот момент, все казалось куда проще.

— Я послан русскими, чтобы убить генерала Осман-пашу, который хочет заставить Турцию вступить в войну на стороне Германии, — он заметил, что голос у него дрожит: «Что ж, пожалуй, это даже лучше». — Чтобы не произошло ошибки, его портрет впечатали на отобранную у меня семейную фотографию. Раньше в Турции я никогда не был и Осман-пашу в лицо не видел. После его ликвидации я должен был перейти через границу в Советский Союз в том же самом месте. Если выполню задание, как надо, мне обещали освободить отца. Его посадили за растрату. Вот и всё, эфендим.

— А с кем из советских агентов вы должны были связаться?

— О них ничего не говорили. Покушение было поручено мне в одиночку. Тем более, что адрес Осман-паши я знал. Оставалось проследить, когда он уезжает из дома и когда возвращается. После этого решить, как лучше провести дело. Если за то время, что я добираюсь до Анкары, что-нибудь изменится, в тайнике на кладбище за мечетью оставят вместе с деньгами сообщение.

Тиритоглу не поверил, что этому испуганному оборванцу действительно могли поручить одному столь серьезную акцию. Скорее всего, кто-то должен был руководить им на месте. Впрочем, к этому он еще вернется позже. Главное, что удалось добиться признания русского террориста

— Что ж, запишем ваши показания. Прошу рассказать все как можно подробнее и точнее.

Однако Тиритоглу был не только опытным контрразведчиком, но и осторожным человеком. Поэтому всеми возможными способами он постарался проверить показания Мирзоева. К его облегчению, первое испытание арестованный выдержал. И хотя у задержанного советского агента так и не выявились связи в Турции, дело все же было значительным и сулило укрепить репутацию полковника.

После этого Мирзоева целую неделю не вызывали на допросы.

А в понедельник Тиритоглу посетил неожиданный гость — видный журналист Джемальоглу, который поддерживал тесные связи с немцами.

— Господин полковник, я к вам за известиями. До меля дошли слухи, что вы задержали русского террориста, который намеревался убить генерала Осман-пашу. Прямо страшно подумать, до чего доходят люди в своей ненависти…

Контрразведчик от неожиданности чуть не вскочил со стула.

— Кто это вам сказал? — злобно прошипел он. Ведь арест Курбанова и его показания пока держались в тайне. Откуда мог разнюхать об этом журналист?

— Так, случайные источники… — увильнул Джемальоглу.

— В таком случае пока ограничьтесь кратким сообщением, что задержан иностранный агент, нелегально проникший через границу из сопредельного государства. Ведется следствие. И все. Никаких подробностей.

Джемальоглу забегал ручкой по блокноту.

— Прочтите, что вы записали, — Тиритоглу не хотел рисковать даже в мелочах.

Джемальоглу рассыпался в благодарностях и быстро ушел. Оба остались довольны: журналист тем, что первым официально известит о деле, которое, как он был уверен, взбудоражит общественность, полковник тем, что в печати будет названа его фамилия в связи с расследованием, которое в итоге может в какой-то мере повлиять даже на внешнюю политику Турции.

12

Майор Гаранин не раз вспоминал тот весенний день, когда на болотистой прогалине за Лосиным островом увидел сбитый «мессер» и раненого немецкого летчика Вилли Шнеля. Тогда Илья Ильич не мог и предположить, каким ценным человеком окажется пленный обер-лейтенант. Сейчас Гаранин шел к начальнику отдела с очередной радиограммой Шнеля.

В сообщении было всего несколько строк: «В предместье Бебек Штендером организована тайная школа, в которой ускоренно готовится группа диверсантов. Заброска их в Закавказье, видимо, будет проводиться морем. Состав группы выяснить пока не удалось».

Полковник Орлов встретил Гаранина вопросом:

— Есть что-нибудь новое относительно Мирзоева? Непонятно, почему в газетах появилось только сообщение о его задержании. Что-то турки не торопятся с процессом. Шнелю ничего не удалось выяснить?

— Нет, Семен Игнатьевич. Но от него поступило интересное сообщение по другому вопросу.

Пока начальник отдела читал телеграмму, Гаранин еще раз мысленно проанализировал свои предложения. Да, другого варианта, пожалуй, не было.

— Обстановка складывается явно не в нашу пользу, Илья Ильич, — нахмурился Орлов. — Допустить бесконтрольную засылку агентов Штендера на нашу территорию мы не имеем права. Шнель, видимо, не будет знать место и время заброски, если они проведут ее морем. Нужно продумать, нельзя ли обезвредить всю группу еще там, в Турции.

— Семен Игнатьевич, я как раз хотел предложить такой вариант. Мы подскажем Шнелю способ выявить курсантов школы…

— Это, конечно, важно, но целиком задачи не решает.

— Я не кончил, Семен Игнатьевич. Выявление агентов Штендера только первый шаг. Когда мы будем располагать данными на всех обучающихся, то сможем поставить турецкие власти перед конкретным фактом. Достаточно передать материалы о школе в газеты. После этого турецким властям придется вмешаться. Не исключено, что они даже вышлют Штендера из страны. Мне думается, Семен Игнатьевич, в таком случае задача будет решена.