Тихая семейная история - [12]

– И по Вашему мнению, Пшеничникова по-прежнему принимает транквилизаторы?

– Скорей всего. Во всяком случае, если у кого-то в семье и есть к ним легальный доступ, то только у нее. Но я абсолютно не представляю себе, как они могли оказаться у нас дома.

– Как часто Пшеничникова приезжает к вам в гости?

– Очень редко: Алена крайне неохотно покидает свой загородный дом, даже ненадолго. Она, кажется, и раньше не слишком любила Москву, а после смерти Вани утратила интерес к миру за пределами семейного, скажем так, поместья. При этом и мы с Викой, и Лика с Егором, и Соня с Олегом – частые гости у Пшеничниковых. Внуки проводят у них часть лета, Новый Год мы тоже обычно встречаем за городом. Дом Пшеничниковых – практически наше семейное гнездо, центр притяжения. Но, возвращаясь к Вашему вопросу: Алена у нас почти не бывает. Последний раз они с Сергеем приезжали чуть меньше года назад, в сентябре, кажется. Крайне маловероятно, что она привезла сюда эти лекарства. Если они вообще с ней как-то связаны. Кстати, на блистерах же должна быть указана дата производства. Могли они столько лежать здесь?

Два «З» вновь переглянулись.

– Быстро мыслите. – Нейтральным голосом бросил Займидорога. – Лоразепам произведен в этом году.

– То есть не могли. Понятно. Слушайте, да бог его знает, откуда они взялись, эти таблетки! В конце концов, здесь бывают разные люди. Помимо Оксаны у нас посуточно работают две няни, регулярно приходят уборщицы и садовник. Они, конечно, не разгуливают по дому свободно, но в некоторые помещения, в том числе в гостиную, заходят многие. Кроме того, мы часто устраиваем небольшие вечеринки для топ-программистов «Айвилиса» и друзей-однокурсников. Программисты в большинстве своем люди довольно интровертные, поэтому тимбилдинг для ценных сотрудников приходится проводить в камерном формате. Последняя тусовка была на майские праздники: пикник в саду. В этой среде, кстати, прием психотропных препаратов – не редкость. Кто-то увлечен биохакингом, кто-то работает ночи напролет, кому-то нужно креативить…

– А Вы сами?

– Категорически нет: слишком дорожу своим мозгом. В общем, я не верю, что таблетки имели какое-то отношение к моей жене. Вы же сами сказали: в ее организме этих препаратов нет.

– В организме – нет, но на ладонях обнаружены следовые количества обоих веществ.

Моя хрупкая надежда на то, что гибель Вики и загадочные блистеры в шкатулке никак не связаны, рассыпалась в прах. Кто-то открыл ящик Пандоры, и теперь нам придется иметь дело с последствиями.

– И какие, по-вашему, из этого следуют выводы? – спросил я то ли Займидорогу, то ли криминалиста, переводя взгляд с одного на другого.

– Пока недостаточно информации для каких-либо выводов. Мы должны дополнительно осмотреть дом. Не возражаете?

Я безнадежно покачал головой.

– Делайте, как считаете нужным.

– Кстати. – Словно невзначай добавил Займидорога. – Вы не знаете, почему Виктория в тот день осталась дома? Насколько я понял, они с сестрой практически каждый рабочий день проводят в теннисной школе.

– Понятия не имею: я же был в Сиэтле. Лучше спросить у Лики.

– По словам Александры, Виктория заранее предупредила ее о своем отсутствии в тот день, сославшись на дела. Какие конкретно дела, Александра не знает.

– Я разговаривал с Викой накануне по телефону, но она ничего мне не рассказывала о своих планах.

– А как часто складывалась ситуация, когда Виктория оставалась дома одна?

Я задумался.

– Честно говоря, не слишком часто: как видите, у нас большое хозяйство, требующее постоянной заботы. У нас маленький ребенок, за которым присматривает няня. Правда, лето дочь обычно проводит в загородном доме. Вика бытом практически не занималась, соответственно, у нас почти каждый день присутствует домработница Оксана (вы с ней знакомы) либо ее сменщица, Анжела. Часто приходит садовник. Полное отсутствие в доме людей в день смерти Лики довольно необычно. А что вам сказала Оксана?

Займидорога смотрел на меня непроницаемым взглядом.

– Оксана утверждает, что Виктория по собственной инициативе, без всякой просьбы с ее стороны, дала ей дополнительный выходной на этот день.

Я замер: поступок Вики был странным и очень говорящим.

– То есть получается, она сознательно хотела остаться одна?

– По крайней мере, все выглядит именно так. – Подтвердил Займидорога, зародив во мне противоречивые чувства. Я не мог решить, какое предположение пугает меня больше: то, что моя жена готовила самоубийство или что нашлись обстоятельства, ставящие эту версию под сомнение.

Егор

Когда я вернулся из офиса, Лики еще не было дома: они с Соней уехали за город к родителям. Там временно жили все дети – и наш Ванечка, и Данина Алиса, и Сонина троица. Зато я обнаружил на террасе Даню, рассеянно созерцавшего крыши соседних домов. В ногах, устроив крупную морду на Данином тапке, комфортно развалился наш золотистый ретривер Ренуар, а голубоглазая кошка Офелия бесцеремонно устроилась у него на коленях. По моему настоянию Даня временно переехал к нам, чтобы не оставаться в одиночестве в пустом доме. Из-за возобновившейся после необъяснимой находки активности полиции наш план (пересидеть самые тяжелые времена в семейной крепости Пшеничниковых) провалился: всех нас по очереди то допрашивали, то отправляли на дактилоскопию, то снова допрашивали. Даня практически постоянно находился в эпицентре дознавательской деятельности.