Тигровая луна - [37]

Успанный передвинулся вдоль скамейки.

— Этот Хар-Бюри… Таня ему нужна как заложница?

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Не могу. Это секретные сведения.

— Жизнь вашей дочери в опасности, профессор.

— Да, я это сознаю.

— Вы её не любите?

— Она самое дорогое, что есть у меня на свете. Моя жизнь и работа без неё не имеют смысла.

— Но вы абсолютно спокойны насчет нее.

Успанный бросил взгляд на охрану.

— На самом деле это не так.

— Если она опять попадет к Хар-Бюри, он отдаст её китайцам в обмен за поддержку его политических амбиций — за оружие, деньги, за все, что сможет у них выудить.

— Да, я тоже так полагаю.

— А вам не приходит в голову, что Таня окажется в Пекине у своей матери?

Успанный вздохнул.

— Это было бы ужасно.

— Тогда помогите мне отыскать её.

— Но чем я могу помочь?

— Расскажите мне о Луне.

— Невозможно.

— Расскажите всему миру правду. Тогда Таня не будет представлять для Хар-Бюри слишком большой ценности. У него просто пропадет к ней интерес. И у мадам Ханг тоже.

— Но тогда они убьют ее! — резко возразил Успанный. — Если она не будет им нужна, от неё избавятся и спишут это на ошибки и потери.

Охранники беспокойно зашевелились. Сергей многозначительно глянул на свое волосатое запястье.

— Профессор, вы уделили этому американцу достаточно времени.

— Да, я тоже так считаю, — расстроенно подтвердил профессор.

— Еще один, последний вопрос, — не дал закончить разговор Дюрелл. — Вы понимаете, что в любом случае Тане грозит смерть?

— Нет, они не убьют её. Но могут забрать в Пекин, что для меня одно и то же. — Красивое лицо профессора мучительно исказилось. — Но наши люди, конечно, над этим работают. У нас куда больше причин желать её возвращения, чем вы можете представить.

— О, у меня отменное воображением, — улыбнулся Дюрелл и заглянул русскому ученому в глаза. В них была такая боль, какой ему до того видеть не приходилось. — Может мадам Ханг и не убьет её, пока Пекин по кусочкам не вытянет всю научную информацию из её уникальной памяти. Но я не говорил, что её убьют. Я сказал, что ей грозит смерть.

Успанный оцепенел.

— Она так сильно пострадала?

— Да, ей необходим врач.

— Но они же обратят внимание на её раны!

— Судя по тому, что я видел, проявить меньше заботы просто невозможно. И её раны не так просто разглядеть. Вы понимаете, о чем я говорю, профессор. Она умирает духовно. Она уже сейчас наполовину сумасшедшая. Она действительно считает, что была на Луне. Если у вас не найдется противоядия, она будет продолжать так думать, пока в голове у неё все не смешается.

— Противоядие? Какое?..

— Нужно, чтобы её выслушали, — сказал Дюрелл.

— Да, вы умный человек, — протянул Успанный.

Сергей озадаченно уставился на них и наконец сердито пробурчал:

— Хватит. Я не понимаю, о чем вы говорите, и мне это не нравится. Может хватит? Лучше идите в дом, профессор Успанный.

— Да, Сергей. — Успанный поднялся. — Извините, Дюрелл. Я ничего не могу поделать. Есть приказ из Москвы — часто бывает, что мы лишаемся самых дорогих нам людей.

— Вы потеряете Таню, — предупредил Дюрелл.

Сергей сделал нетерпеливый жест. Успанный повернулся и пошел прочь, но потом оглянулся на Дюрелла. Что мелькнуло в его глазах — зов о помощи или просьба пустить все на самотек? Дюрелл не был уверен. Второй охранник дотронулся до его руки.

— Сюда, господин. Вам повезло. Мы не часто принимаем таких гостей.

— Времена меняются, — изрек Дюрелл и последовал за охранником к перегороженному шлагбаумом выходу.

13

Дюрелл прошелся немного вниз по дороге, заметив в пестрой тени от изгороди машину Ханнигана. Видимо Лотос игнорировала его приказ отправляться в отель. Невдалеке от берега промчался быстроходный катер с мужчиной и тремя девицами. Лотос застыла за рулем «Триумфа». Дюрелл миновал поворот и сразу же наткнулся на полицейский фургон, укрывшийся в глубокой тени. Пришлось замедлить шаг. Лотос привстала было, но тут же плюхнулась назад. Дюрелл обернулся. Шлагбаум у входа на виллу Успанного вновь был опущен. Справа высокая стена преграждала путь к пляжу. Он пожал плечами и двинулся дальше. По крайней мере на выходе у караульной будки охранники вернули ему оружие.

— Мистер Сэм, полиция! — крикнула Лотос.

— Я вижу, милая.

Они выскочили из патрульной машины, словно изображая атаку легкой бригады. (Эпизод Крымской войны — атака бригады легкой кавалерии под Балаклавой, британский национальный миф, послуживший сюжетом знаменитой поэмы Теннисона — прим. пер.) Все молодые, крепкие и вооружены до зубов. На фургоне красовались тегеранские номерные знаки. Когда Дюрелл увидел, что оттуда выпрыгивает и Ханух, то сразу понял, что происходит. Ханух был в полицейской форме и так держал оружие, будто собирался тут же пустить его в дело. Выглядел он суровым и кровожадным. Отдав команду, он взмахнул рукой и тут же оглушительно прогремел выстрел. Дюрелл отскочил вправо, к узкому проходу в кустах вдоль дороги. Путь преградила невысокая каменная стена. Ее он перепрыгнул, но тут же отозвались дикой болью поврежденные мышцы, и он едва не задохнулся. За стеной оказался маленький садик, олеандры, лимоны, кусочек пляжа и безмятежное море. Дюрелла догнал сдавленный крик Лотос. Он побежал. На пляже между полосатыми кабинками и бурунами двое мальчишек пинали футбольный мяч. Когда он пробегал мимо, мальчишки уставились на него. Дюрелл с трудом перебирал ногами, увязавшими в песке. Невдалеке стоял квадратный дом с террасой в стиле рококо и двумя гигантскими безобразными скульптурами бойцов, вооруженных булавами и мечами, неодобрительно глядящими в сторону моря. Мужчина и две женщины в шортах расположились под навесом между громадными статуями, потягивая розовый напиток. На всех были большие солнечные очки. Дюрелл свернул налево, к дому. Мужчина встал и сердито заорал на него. Позади Дюрелла на пляж выскочили полицейские. Опять грохнул выстрел, и снова мимо.