Тигровая луна - [28]

— Да, была. Но сейчас её нет.

— И вы её не показывали Хануху?

— Нет.

— И не рассказывали в деталях, где нашли Таню?

— Нет. Оставьте Хануха в покое.

— Могу оставить. А могу и нет. Это зависит от вас.

Дюрелл нащупал языком выбитый зуб и выплюнул его вместе со сгустком крови. Очень странно, но зуд от вшей стал просто невыносимым, он поддался ему и начал чесаться.

— Могу я сесть, полковник?

— Да. Но будьте осторожны. Мы знаем про вас все. Мы вас уважаем. Мы знаем, насколько вы компетентны.

— Только что я продемонстрировал, что не такой уж я и компетентный.

Сааджади засмеялся.

— А-а, я просто хочу расставить все на свои места с самого начала. Вы сейчас находитесь в моей стране, мистер Дюрелл. В моем доме. В моей личной тюрьме, если хотите. Поэтому вы должны покорно и любезно взаимодействовать с нами. А если нет — кто обнаружит ваше отсутствие? Никто не знает, что вы здесь. Ханух? Хорошо, если он переживет эту ночь. А другие полагают, что вы до сих пор блуждаете в Дашт-и-Кавир.

— Нет. Я позвонил в посольство.

— А-а, но это могли быть — как вы это называете — происки других агентов. Ханниган просто растерян, и ничего больше.

— Ура Рэйфу Ханнигану.

— Вы в хорошем настроении, и это прекрасно. Это меня радует. Жизнерадостные люди обычно словоохотливы.

— У меня больше нет карты.

— Что вы с ней сделали?

— Уничтожил два дня назад.

— У Биля была другая карта, как вы полагаете?

— Думаю, нет.

— Могли бы вы нарисовать её для меня?

— Сомневаюсь.

— Постарайтесь. Сядьте за стол. В верхнем выдвижном ящике карандаши и бумага. Но не ищите там оружия. Я не идиот, вы же понимаете. Сделайте мне копию карты Биля.

— Вы так страстно хотите её получить?

— Хар-Бюри — враг государства.

— И вы хотите до него добраться?

— Разумеется.

— Выбив мне зубы?

— Вы должны извинить мои методы. Но я не симпатизирую иностранным агентам, действующим в моей стране.

Дюрелл медленно обошел вокруг стола и сел. Из-под жестяного абажура прямо в глаза светила лампа. Сааджади оставался в тени. Дюрелл заглянул в ящик и извлек оттуда лист прекрасной бумаги и заточенные карандаши. Больше в столе ничего не было. Высокая элегантная тень Сааджади проступала за пятном желтого света. Дюрелл почесался. Грязная одежда вызывала нестерпимый зуд. В ней он чувствовал себя немного по-дурацки. Этот костюм выполнил свое предназначение, но здесь был явно не к месту. Дюрелл пожалел, что с ним нет его револьвера. Тот забрали перед кабинетом Сааджади, и тогда он не протестовал. Он вздохнул, подумав о Макфи, и сказал:

— Ваша дочь очень умна, полковник.

— Да, умна. Рисуйте карту.

— Она подменила послание Макфи ко мне, ведь так?

— Вашему шефу были известны обо мне некоторые подробности, и вы бы насторожились, прочтя их до прихода ко мне.

— Например, что вы в действительности работаете на ХарБюри?

Сааджади негромко рассмеялся. Смех напоминал звук бьющегося стекла.

— А-а, да вы сообразительны.

Дюрелл повертел в пальцах отточенный карандаш.

— Так я прав?

— Возможно.

— Я прав. А бедняга Ханух об этом не подозревает.

— Ему это просто в голову не приходило. Карту, пожалуйста.

— Не приходило в голову, что его босс — настоящий предатель.

Дюрелл как бы между прочим потрогал кончик карандаша. Тот был чрезвычайно острым.

— А почему вы не спрашиваете меня о девушке? Вас что, не интересует Таня Успанная?

— Я перейду к этой теме позднее.

— И чем вы воспользуетесь? ЛСД? Пентоталом? А если вы заполучите девушку, что с того? Как вы собираетесь её использовать?

— Мое терпение на исходе, Дюрелл.

— Меня мучает зуд. Я от этого становлюсь нервным. Взбалмошным. Это американское провинциальное словечко. Меня интересует, почему вы настаиваете на французском, полковник?

— Мне нравится его элегантность. И вы тоже хорошо его знаете. Правда, чувствуется слабый прованский акцент. А в остальном вполне сносно.

— Учитель из Прованса был у меня на ферме в Мэриленде. Это там, где нас — гангстеров, агентов, диверсантов, имперских реакционеров и так далее — обучали, как вас нужно уничтожать.

— Вы тянете время, Дюрелл. Ни к чему хорошему это не приведет. Вы хотите умереть прямо сейчас?

— Ненавижу помирать вшивым, — заявил Дюрелл. — А так как вы очень любите французский, то sauve qu'il peut.

Быстрым и ловким движением Дюрелл выдернул ящик из стола и швырнул его в Сааджади, а сам с острым карандашом в руке перепрыгнул через стол. Легкий ящик угодил своим углом полковнику в лоб, и тот опрокинулся назад, не выпустив из взлетевшей высоко вверх руки оружия. Дюрелл нацелился отточенным карандашом прямо в горло Сааджади. Когда карандаш проткнул сонную артерию, раздался чисто рефлекторный выстрел. Дюрелл жал на карандаш большим пальцем. Выстрел заглох в каменных стенах помещения. И крик Сааджади потонул здесь же. Полковник осел; по его шее стекала кровь. Глаза его неестественно широко раскрылись, и на миг в них что-то блеснуло. Он попытался направить пистолет на Дюрелла. Дюрелл выхватил оружие из слабеющих пальцев и поспешно обыскал его карманы. Найдя связку ключей, он забрал её, как и риалы из туго набитого бумажника. Сейчас он был без денег и не знал, скоро ли доведется встретиться с Ханниганом. Когда он управился, Сааджади был уже мертв.