Тигровая лилия - [53]

– В данный момент меня менее всего волнует леди Маргарет. Мы говорим о вас.

Лили грациозным жестом поправила локон и улыбнулась, согласно кивнув.

– О, да, конечно, давайте поговорим обо мне. Все женщины просто обожают поговорить о себе.

– Вы ведете себя на редкость нелепо. Просто полная дура.

– Я терпеть не могу, когда вы называете меня полной дурой, ваша светлость. Или вы уже забыли? – Она вновь постучала веером по его руке. – Прекратите оскорблять меня.

– Не смейте дразнить меня; Лили. – Он сжал ее веер, не давая ей его вырвать. – А если вы еще раз дотронетесь до меня этой штукой, то я ее сломаю.

– Тысяча извинений, я опоздал, – раздался сзади голос Гарри. Он кивнул леди Китон и скользнул на свое место возле Лили. – Леди Лилиан, ваша светлость! Какая приятная неожиданность, леди Лилиан. Надеюсь, проблемы э… графа Кроффорда, связанные с вашим непрошеным гостем, леди Лилиан, уже разрешились?

Ремингтон и Лили ответили почти одновременно:

– Да.

– Нет!

– Понимаю, – явно ничего не понимая, отозвался Гарри.

Лили нахмурилась и с укором взглянула на Ремингтона. Ей совсем не хотелось поддерживать столь опасный разговор. Она повернулась к Гарри:

– Если не считать бала у Эшландов, я почти не виделась с вами после последнего заседания «Общества любителей древностей». Доклад, который вы тогда сделали, был необыкновенно интересен. Как продвигается ваша работа над древним папирусом?

– Слишком медленно, – произнес с досадой Гарри, положив на свою тарелку увесистый кусок сочного мяса. – Из трехсот с лишним слов я смог разобрать не более десятка. Там есть одно слово, оно появляется подозрительно часто. Я почти уверен, что это одно из имен Рамсеса, но, как ни странно, там явные разночтения, хотя я чувствую, что повторяется именно оно. Единственное, что я определил точно, – это слово, которое должно означать союз «и».

– Что ж, наверное, это многообещающее начало. – Она поздравила себя с тем, как ей удачно удалось перевести разговор на другую тему. .

– Но это произошло уже месяц назад, леди Лилиан. И никаких сдвигов. Если я не продвинусь хоть на шаг, все мои усилия окажутся напрасными.

Лили покрутила за ножку бокал, глядя на темное вино.

– Кто это говорил? Кажется, лорд Алфред. Он сказал, что египтяне очень чтили своих фараонов и упоминали их в документах довольно часто и с большим почтением?

–Хм, а я что-то этого не запомнил, – признался Гарри, – это точно Алфред сказал?

– Возможно, я перепутала его с лордом Паундстоуном. – Она изобразила крайнюю рассеянность. – Так трудно уследить за всеми этими важными разговорами во время заседаний. Но я точно слышала, как один из джентльменов заметил, что египтяне часто сопровождали имя фараона такими словами: «Живи вечно, о Всемогущий…», или же: «Живи вечно, Любимец…» – и прибавляется имя того или иного бога.

– Совершенно верно. В греческой версии Розеттского камня фраза «Живи вечно» постоянно сопровождает имя фараона. Так вы хотите сказать, что это может быть и в моем папирусе? Ну, конечно! – И он с восторгом продолжил: – Вы помогли мне, леди Лилиан, я обязательно этим воспользуюсь. Может быть, уже на следующем заседании я покажу вам почти полностью расшифрованный текст!

– Я буду очень вам признательна, вот только боюсь, я ничего не понимаю в папирусах. – Она улыбнулась с извиняющимся видом. – Признаться, я хожу на эти собрания лишь для того, чтобы составить компанию моей подруге, Софи Стэнхоуп. Вот она действительно увлечена всеми этими странными древними языками, хотя я искренне не понимаю этой ее страсти. Мне это все кажется такой бессмыслицей.

– Они просто завораживают, когда начинаешь во всем этом разбираться, – горячо ответил Гарри. – На следующем же собрании я объясню вам принципы анализа. Все это не так уж сложно, я уверен, вы мгновенно ухватите суть.

– Звучит очень заманчиво, милорд, – Лили вздохнула, – хотя боюсь, вы очень скоро потеряете со мной терпение. Софи говорит, что у меня просто нет интереса, без которого невозможно выучить ни один иностранный язык, а тем более древний.

– О, я бы никогда не потерял терпения с вами, леди Лилиан. Вот разве что вы заскучаете от моих объяснений.

– Ваша еда остынет, лорд Гордон.

Гарри посмотрел на герцога долгим задумчивым взглядом, затем пожал плечами и принялся поглощать мясо.

Лили тоже потянулась за вилкой, но в этот момент герцог Ремингтон нежно сжал ее руку.

– Вам незачем забивать себе голову всеми этими премудростями, моя милая. Оставьте их лучше для таких ученых мужей, как лорд Гордон. Лучше расскажите мне о выступлении синьора Оливетти. Какими произведениями он порадовал вас сегодня?

Она никак не могла вспомнить. Когда он смотрел на нее с этой невыносимой нежностью, она забывала обо всем на свете… Это всего лишь спектакль, напомнила она себе. Он просто предостерег ее, чтобы она не слишком раскрывалась перед Гарри. Ну и заодно хотел напомнить окружающим о своих видах на нее.

– Синьор Оливетти исполнял несколько партий из «Фиделио».

– О, Бетховен! Мой любимый композитор! Как жаль, что я пропустил концерт!

Он убрал руку, и Лили вдруг остро почувствовала, как ей недостает тепла его пальцев. Нет, она не должна так реагировать на его прикосновения… но, Боже, она ничего не могла с собой поделать!