Тигр в дыму - [93]

— Равно как устранить за несколько часов, — пробормотал Кэмпион. — А что, Аманда, не поселиться ли нам с тобой в Лез-Уазо? Ни тебе газет, ни полиции, ни гаражей, ни канализации, ни фонарей, ни почты. Наверное, и войн не бывает. Вкусно кормят, все улыбаются, и завтрашний день всегда долгий и радостный. Лондон, Париж, Нью-Йорк могут хоть на воздух взлететь. Мы и не узнаем. Вот бы так жить всегда!

— Это возраст, — отметила его жена, — а вернее, второй омлет. Что заставило тебя съесть два омлета?

— Свинская натура, — просто отвечал Кэмпион, и дама в «Ситроене», поспевавшая за беседой все с большим трудом, в отчаянии сдалась испустив слабый вскрик, едва ее супруг выжал сцепление.

Джеффри встрепенулся.

— Ага, он решил, что уже можно, да? Когда Франция обгоняет, Англия не раздумывает!

Кэмпион приоткрыл один глаз.

— Судя по старту, мы успеем пересечь половину пролива, прежде чем нас унесет в море, — констатировал он. — Куда мы — сначала в деревню или сразу к дому?

— О, к дому, к дому! — Мэг обернулась. — Ну пожалуйста! Уже очень поздно, почти два часа дня. Скоро совсем стемнеет. В том месте, куда мы подъезжаем, дорога разделяется на две, в деревню — это к западу и вниз. Если мы поедем восточной дорогой, в гору, то доберемся за десять минут.

Ответ мистера Кэмпиона относительно неразумности подобных пророчеств в связи с их сомнительной удачей потонул в истерических воплях клаксонов сзади, и черный автомобиль промчался сквозь скопище машин, задев правое крыло «Тэлбота», и устремился по мелководью, оставляя за собой, словно утка, расходящиеся в обе стороны волны. Джеффри посмотрел ему вслед с любопытством.

— Видели? Доблестная жандармерия. Причем в большом количестве. Полиция, полиция, неужели мы от нее никогда не отделаемся? Они уже там, ей-Богу! Ага, вон пошли, на запад и вниз. А мы на восток, да, дорогая? А, пора. Мы спокойненько доберемся, — он запустил мотор, и тяжелый автомобиль мягко въехал в полосу прилива.

Там, куда они выехали, действительно оказалась развилка, и они медленно поехали по узкой дороге, предоставив всем остальным следовать по основному шоссе в Деревню.

Холм отвесно вздымался среди живых изгородей, золотых на солнце, небо казалось ясным и мирным, если не считать жужжания самолета поисково-спасательной службы, который, пройдя на малой высоте, спикировал, развернулся и устремился назад.

— А этому что надо? — проворчал Кэмпион, но его никто не слушал. Путешествие казалось таким приятным, что он снова прикрыл глаза. Сидящая впереди Мэг сияла.

— Это где-то тут, Джефф. Белые ворота. Заезжаем в них, а потом едем довольно долго, примерно милю, до самого дома. Да, сюда!

Они свернули с дороги на проселок, проходящий краем поляны, голой и пустынной. На скудной почве трава пробивалась чахлыми кустиками, скорее серая, чем зеленая. Нигде не было никакого укрытия, ни единое деревце не прерывало плавного изгиба зелени на фоне неба. Дом возник внезапно, а вместе с ним — темно-зеленое море и бахрома береговой линии, отороченной прибоем, простирающаяся до самого горизонта.

То был невысокий каменный дом, приземистый и прочный, словно крепость, с башенкой, окруженный стеной, которой нипочем и осада. Издали, пока они поднимались, дом казался удивительно нарядным и ухоженным, и лишь пройдя сквозь арку на передний двор, они увидели, что на самом деле он — заброшенный и ветхий. Окна без стекол, и трава пробилась сквозь треснувшую каменную плиту перед заколоченной дверью.

Они карабкались молча. Недавнее радостное воодушевление дрогнуло перед лицом этой внезапно представшей картины запустения. Дом был мертв. А поскольку у смерти нет иного величия, кроме того, что придается ей живущими, то эти останки, брошенные на произвол судьбы, были одновременно отталкивающи и патетичны.

— Я этот вид терпеть не могу, — призналась Мэг, она казалась растерянной девочкой, несмотря на свой умопомрачительный наряд из шевиота, отороченного норкой — свадебный подарок. — Пройдемте тут!

Стройные ноги, обтянутые шелком, казавшиеся слишком худенькими в осенних туфлях на толстой подошве, пересекли внутренний дворик и подошли к двери в каменной стене. Мэг изо всех сил надавила на дверь, и та, затрещав, подалась, волоча за собой бахрому из засохших трав. Все вступили следом за девушкой туда, где некогда был английский сад. Он спускался к скалистому обрыву, от которого его отделяла каменная стена, зиявшая теперь множеством брешей. Несмотря на свое местоположение сад казался странно затхлым, и поэтому проломы в кладке стен, сквозь которые глядело такое пугающе-далекое море, радовали глаз. Аманда принюхалась.

— Розмарин, — произнесла она. — И букс, и что-то еще. А. полынь. Вот она, вот эта серебристая травка. Вот, понюхай. О Альберт, до чего же он, наверное, был чудесный, этот сад!

Рука мистера Кэмпиона, скользнув, обняла ее укутанные в мех плечи, а губы его оказались у самого ее уха.

— А теперь он как страшный гнилой зуб, такой большой черный коренной зуб, тебе не кажется?

— К тому же грязный и отвратительный, — отвечала она. — Ой, смотри, смотри, они уже нашли тот самый ледник! Неужто это и вправду он?