Тигр! Тигр! - [18]

Пятно света метнулось через комнату и схватило Фойла.

— Что вам еще известно?! Что вы скрываете? На кого работаете? — Руки Дагенхема тряслись. — Господи, какой я дурак! Конечно, вы не простой космонавт… Отвечайте: на кого работаете?!

Фойл резко стряхнул руки Дагенхема.

— Ни на кого, — сказал он. — Ни на кого, кроме себя.

— Да? Включая друга в Жофре Мартель, которого вы так стремитесь спасти? Боже мой, вы чуть не одурачили меня, Фойл. Передайте капитану Йанг-Йовилу мои поздравления. Его люди лучше, чем я думал.

— Не знаю никакого Йанг-Йовила.

— Так вот вы и ваш коллега здесь сгниете! Издохните! Я переведу вас в самую страшную камеру. Я брошу вас на самое дно Жофре Мартель. Я… Охрана, сюда! Охра…

Фойл схватил Дагенхема за горло, повалил на пол и стал бить головой о каменную плитку. Дагенхем раз вскрикнул и затих. Фойл сорвал с его лица очки и одел их на себя. В мягкорозовом свете вернулось зрение.

Фойл раздел Дагенхема и быстро, разрывая по шву, влез в его костюм. На столе лежала широкополая шляпа. Фойл надвинул ее на самый лоб.

Из комнаты вели две двери. Фойл подскочил к ближней и осторожно ее приоткрыл. Она выходила в северный коридор. Он закрыл ее. Бросился к другой двери и вырвался в противоджантный лабиринт. И тут же потерялся. Отчаянно заметавшись по переходам, он снова оказался в комнате, где Дагенхем пытался подняться на колени.

Фойл повернулся и кинулся назад в лабиринт. Неожиданно перед ним оказалась дверь. Он распахнул ее и попал в просторную и ярко освещенную мастерскую. На него ошеломленно уставились двое рабочих. Фойл схватил кувалду, прыгнул на них и двумя ударами свалил. Тут до него донесся крик Дагенхема. Фойл затравленно огляделся, ворвался в следующую дверь и вновь потерялся в лабиринте. Заревела сирена. Фойл замахнулся кувалдой, пробил тонкий пластик перегородки и оказался в южном коридоре женской половины, освещенном инфракрасным светом.

Навстречу ему бросились две надзирательницы. Фойл страшным ударом повалил их. Перед ним тянулся бесконечный ряд камер. На каждой двери красным огнем горел номер. Фойл привстал на цыпочки и разбил инфракрасный фонарь над головой. Весь коридор погрузился во мрак… даже для оснащенных очками.

— Теперь мы на равных, — выдохнул он и побежал дальше, на ощупь считая двери. Он налетел на охранницу, расправился с ней, обнаружил, что сбился со счета, пробежал еще, остановился.

— Джиз! — взревел Фойл.

До него донесся ее голос. Он помчался вперед и, наконец, нашел камеру Джизбеллы.

— Гулли, о Гулли, боже мой…

— Отойди, детка! Назад! — Он трижды яростно ударил молотом. Дверь поддалась. Фойл ввалился внутрь.

— Джиз?… — задыхаясь, выдавил он. — Проходил мимо. Дай, думаю, загляну.

— Гулли, ради…

— Да-а… Ничего себе встреча, а? Идем. Идем, девочка. — Он вытащил ее из камеры. — Назад через приемную для нас пути нет. Я там не понравился. Где ваша Санитария?

— Гулли, ты сошел с ума!..

— Вся половина обесточена. Я разбил силовой кабель. У нас есть полшанса. Идем, девочка. Идем.

Он подтолкнул ее вперед. И она повела его по проходам женской Санитарии. Пока механические руки удаляли одежду, мыли, опрыскивали и дезинфицировали их, Фойл нащупал контрольное медицинское окошко и разбил его молотом.

— Лезь, Джиз.

Он протолкнул ее сквозь окошко и последовал за ней. Голые, намыленные, изрезанные и окровавленные искали они дверь, через которую входили врачи. Вдруг Фойл поскользнулся и с грохотом упал.

— Не могу найти дверь, Джиз. Дверь. Я…

— Тсс!

— Но…

— Тихо, Гулли!

Мыльная рука нащупала и зажала ему рот. Поблизости раздался топот ног. Закоулки Санитарии вслепую обшаривали охранники. Инфракрасное освещение до сих пор не исправили.

— Окно могут не заметить, — прошептала Джиз.

Они скорчились на полу. Шаги прогромыхали и затихли.

— Все в порядке, — выдохнула Джизбелла. — Но в любую минуту включат прожектора. Идем, Гулли, живей!

— Но дверь в клинику, Джиз… Я думал…

— Двери нет. Они спускаются по убирающейся винтовой лестнице. И это предусмотрено. Надо попытаться найти грузовой лифт. Хотя бог знает, что это нам даст… О, Гулли, ты идиот! Ты совершенный идиот!

Они пролезли обратно через контрольное окошко и стали лихорадочно искать в темноте лифт, в котором увозили старую одежду и подавали новую. Механические руки в темноте их снова мылили, опрыскивали и дезинфицировали.

Внезапно, заглушая все прочие звуки, надрывно взвыла сирена. Наступила полная тишина, удушающая, как мрак.

— Они выслеживают нас геофоном, Гулли.

— Чем?

— Геофоном. Им можно уловить шепот за целую милю.

— Грузовой лифт… грузовой лифт… — лихорадочно бормотал Фойл.

— Нам не найти.

— Тогда идем.

— Куда?

— Мы убегаем.

— Куда?

— Не знаю. Я не собираюсь ждать, как баран. Идем. Физические упражнения тебе на пользу.

Он снова толкнул Джизбеллу вперед. Они побежали, задыхаясь, судорожно хватая ртом воздух и спотыкаясь, в черные глубины Жофре Мартель. Джизбелла дважды падала. Фойл бежал вперед и как антенну вытянув перед собой рукоятку молота и ею нащупывая проход. Потом наткнулись на стену и поняли: они в тупике. Пути вперед не было.

— Что теперь?

— Не знаю. Похоже, я больше ничего придумать не могу. Но и возвращаться нам нельзя. Я пристукнул Дагенхема. Мерзкий тип. Как этикетка на бутылке с ядом. Тебя не осенило, девочка?