Тигр скал - [6]

Даже сваны, которые недавно отправлялись в аль­пинистскую экспедицию обутыми в джабралеби из во­ловьей шкуры, уже не представляли, как можно обойтись без «лукибели» — подкованных сталью альпинист­ских ботинок.

Изменились и одежда, и походное снаряжение. На ранних фотоснимках Габриэл, Чичико, Бекну, Алмацгир и Годжи облачены в традиционные сванские чохи, обуты в джабралеби и шерстяные пачичеби (ного­вицы), на голове — сванская войлочная шапка, через плечо — моток грубо сплетенной из местной конопли веревки и в руках вместо ледоруба — палки с желез­ными наконечниками.

Тяжелые это были годы. И альпинисты тех времен, фанатики, беззаветно влюбленные в свое дело, вершили его ценой невероятного труда и мужества.

Быстрый прогресс науки и техники произвел рево­люцию во всех сферах и областях нашей жизни и дея­тельности, в том числе и в спорте, в частности в альпи­низме. Современные альпинисты обеспечены легкой и теплой водонепроницаемой одеждой, спальными меш­ками, прочными и легкими палатками, веревочными лестницами (кстати, веревочную лестницу впервые ис­пользовал Михаил Хергиани при восхождении на ледо­вую стену Донгузоруна в 1957 году, после чего они прочно вошли в обиход), крючьями и клиньями различ­ного назначения, необходимыми при восхождении по льду и скалам, а также буровыми приспособлениями. В практику внедрились кислородные аппараты открыто­го и закрытого типа, что дало возможность находиться в слоях разреженного воздуха, повести наступление на Гималаи. Опасность недостатка кислорода отступила. Благодаря портативным керосиновым плиткам альпи­нисты почти во всех условиях могут, растопив лед, вскипятить воду для чая, какао и т. д. Голод и жажда, постоянно подстерегающие человека в горах, угрожают меньше. Идя на штурм вершины, альпинисты теперь несравненно меньше зависят и от базового лагеря, откуда в основном осуществлялось их снабжение преж­де. Сложная альпинистская техника, современное сна­ряжение требуют от спортсмена высокого профессио­нального мастерства и знаний.

Альпинист должен обладать безошибочным чутьем синоптика. Однако на нынешнем уровне развития альпинизма одного лишь опыта наших предков и чутья недостаточно — необходимы определенные знания в этой области.

...В один прекрасный день Михаил собрался с духом и обратился к отцу со следующими словами:

— Отец, если ты дашь согласие, я отправлюсь на Северный Кавказ, поступлю на альпинистские курсы.

Бесарион искоса поглядел на сына — мол, в здравом ли тот уме. Потом огладил рукой усы. И ни слова не ответил.

— Я думаю, это мне необходимо...— продолжил тогда сын.— Без профессиональных знаний в совре­менном альпинизме ничего не добьешься... Ты и сам не раз говорил об этом... Бекну и Максиме тоже так считают...

Бесарион сидел в комнате старейшин и задумался, как и подобало старейшине... Сын уже не маленький, запретами тут делу не поможешь. Он ждет дельного, серьезного совета. Что ему сказать? Что посоветовать?..

— Ты прав, я тоже такого мнения,— заговорил на­конец Бесарион.— Без знаний человек далеко не пой­дет. И не только в альпинизме, во всем оно так. Неуча и горы не подпустят. Такие времена настали...

Робкая улыбка осветила лицо Минаана. «Значит, отец согласен»,— вспыхнула радостная мысль.

— Значит, ты тоже так считаешь, отец...

— Да. Но... допустим, ты поехал, а язык? Как ты сдашь экзамены? Их языка ты не знаешь, не жестами ведь будешь объясняться с учителями? — с тайным удовлетворением сказал старший Хергиани.

«Сам бог меня надоумил, а! Я нашел вескую при­чину, тут уж он ничего не сможет возразить и расста­нется с этой идеей»,— подумал он, очень довольный собой.

У Михаила помрачнело лицо. Зря, выходит, обрадовался! Почему-то он ни разу не вспомнил об этом. Язык! Ведь незнание языка и вправду серьезное пре­пятствие.

«Я покажу им технику восхождения, которой научил­ся от наших, они убедятся, что я вправду чего-то стою»...— так обычно размышлял он, мечтая о поездке на Северный Кавказ, и ему казалось, что он уже за­числен в школу инструкторов. И вдруг слова отца! Они поразили его своей неожиданностью и правдой.

Действительно, что же делать? Кто в состоянии ему помочь? Неужели он должен распрощаться со мечтой?

Минаан не спал ночами, думал, ломал голову — и не находил выхода.

Прошло некоторое время. В один из дней он при­тащил домой целый ворох газет и журналов, потом — изрядно потрепанный краткий русско-грузинский сло­варь и засел за занятия. Целый месяц он головы не поднимал, занимался, произносил странные, непонят­ные слова... Родные, братья-сестры, соседи и родствен­ники только удивлялись его усидчивости и прилежа­нию.

— Благодать божья сошла на нас: видите, как образумился наш шалопай,— радовались старшие то­му, что он больше не рвется в горы.

А некоторые говорили:

— Вот увидите, он станет знаменитым философом! Опалите мне усы, если я не прав!..

Однако все заблуждались.

Михаил зазубрил несколько десятков русских слов, знание которых считал необходимым. Изучение языка оказалось слишком сложным делом, а время не терпело: прием на инструкторские курсы должен был вот-вот начаться.