Тибетская книга мёртвых - [26]

и великой любовью своею направят меня на путь.

Пока я блуждаю в сансаре, пробиваясь сквозь глубокие склонности,

пусть на лучезарном пути врожденной мудрости

ступают предо мною видьядхары и воины,

а позади меня — их супруги-дакини;

пусть избавят меня от опасного пути через бардо

и приведут меня в Чистую Область Пространства». ÷

Произнеся это молитвенное чаяние с глубокой преданностью и любовью, умерший растворится в радужном свете в сердце божественных видьядхар и непременно переродится в Чистой Области Пространства. Посредством этого распознаЮт истину и достигают освобождения также все духовные друзья; наверняка освобождаются здесь даже те, кто отягощен дурными бессознательными склонностями. ÷

Конец первой части «Великого освобождения посредством слушания» — указания на лучезарность в бардо предсмертного мига и указаний в мирном бардо дхарматы. ÷

iti ÷ samaya ÷ rgya rgya rgya ÷

Далее следуют наставления о том, как проявляется бардо гневных божеств. ÷

До сих пор умерший прошел семь ступеней на опасном пути через бардо мирных божеств, и благодаря постоянным указаниям должен был к этому времени распознать истинную сущность видений — не на одной ступени, так на другой, — и достичь безграничных благ освобождения. Многие освобождаются таким путем; но все же число разумных существ велико, дурная карма сильна, невротические покровы ума тяжелы и плотны, бессознательные склонности устойчивы, а круговорот помрачения и невежества не изнашивается и не прирастает. А потому много и тех, кто не достигает освобождения, но продолжает блуждать в сансаре, хоть и получили на своем пути самые точные указания. ÷

Вот почему вслед за мирными божествами и за видьядхарами и дакини явятся преображенные формы мирных божеств — пятьдесят восемь пылающих гневных божеств, пьющих кровь. Ныне они не похожи на тех, какими представали прежде; это бардо гневных божеств, и умершего одолевает в нем великий страх, и распознать становится труднее. Ум не владеет собой и испытывает слабость и дурноту; но чтобы освободиться здесь, достанет даже малого проблеска узнавания, ибо уму, воспрянувшему из-под бремени страха, некогда отвлекаться, и он достигает полного сосредоточения без труда. ÷

Если умерший не познакомился с этими наставлениями при жизни, то здесь ему не поможет даже безбрежный океан учености. Даже великие философы и учителя, соблюдавшие монашеский устав, подчас приходят в смятение и, не распознав сущность видений, продолжают блуждать в сансаре. Что уж говорить об обычных людях: устремляясь прочь от великого страха, они ввергаются в нижние миры и претерпевают там страдания. Но йогин, идущий путем тантры, будь он даже ничтожнейший из ничтожных, распознает в этих божествах, пьющих кровь, своих идамов с первого же взгляда, как бывает при встрече старых друзей. Вверившись им, он сольется с ними неразрывно и станет буддой. Случится же так потому, что еще в мире людей он визуализировал формы этих божеств, пьющих кровь, и поклонялся им. И даже тот, кто просто созерцал их изображения в живописи или скульптуре, распознает эти формы, когда они явятся ему здесь, и достигнет освобождения. ÷

Но сколь бы ни усердствовали те философы и учителя, что лишь соблюдали закон религиозного послушания, и сколь бы искусно ни проповедовали они писания в мире людей, по смерти их не являются никакие знаки — ни реликвии, подобные драгоценным камням[16], ни радуги, ни прочие знамения. При жизни они презирали тантры и не могли вместить их своим умом; они не познали тантрических божеств при жизни, так что не узнают их и в бардо. Внезапно узрев то, чего прежде никогда не видели, они сочтут это враждебным и испытают к нему чувство вражды, а в результате перейдут в низшие миры. Вот почему при смерти этих философов и блюстителей уставов, пусть даже самых праведных, но не практиковавших тантру, не являются такие знамения, как радуги и реликвии разного рода, подобные драгоценным камням. ÷

Но последователь тантры, даже ничтожнейший из ничтожных, даже не практиковавший учение тантры вовсе, достигнет освобождения на этой ступени. Сколь бы непристойно он ни вел себя в этом мире, каким бы ни был невоспитанным и грубым, он освободится благодаря тому лишь, что верил тантрам и не поддавался сомнениям и недоверию. Пусть он вел себя в мире людей не так, как предписано традицией, — но по смерти ему непременно явится хотя бы одно знамение, такое как радуги или реликвии, подобные драгоценным камням. И все потому, что сила этого тантрического учения весьма велика. ÷

Тантрические йогины, поднявшиеся выше средних ступеней, медитировавшие на путях визуализации и полной практики, повторявшие сердечные мантры и так далее, не зайдут так далеко в своих блужданиях в бардо дхарматы: как только дыхание их прервется, видьядхары, воины и дакини выйдут им навстречу и введут их в Чистую Область Пространства. В знак того прояснится небо и умерший растворится в радужном свете; цветы посыплются с неба дождем, донесется аромат благовоний, музыка наполнит воздух, вспыхнут лучи света, появятся священные реликвии, и так далее; такие будут явлены знамения. ÷