The Rolling Stones. Взгляд изнутри - [77]

Как я и ожидал, студия и вправду оказалась слишком маленькой, и мы в своих поисках нисколько не продвинулись. Когда пришло время разъезжаться, Мик попросил меня продолжить поиски: «I’m sure there must be some place, somewhere under the périphérique, we could rent. Please keep looking, I’m sure you can find that»[49]. Попробовать можно было, и я как раз прослышал об одном месте, которое могло бы нам подойти, — студия «HIS» в Берси, куда мы с Аланом решили съездить на следующий день.

Посмотрев студию, Алан позвонил Мику из моей машины и все ему рассказал. Мику, кажется, понравилось услышанное, так как он захотел в ближайшее время приехать туда вместе со мной и взглянуть на все собственными глазами. В назначенный день я послушно сидел в ожидании звонка от Мика в офисе «Андердога» на улице Пассаж де Прэнс, что около станции метро Ришелье-Друо.

В 17 часов ко мне в офис вдруг зашел мужчина с дорожной сумкой на плече. Это был Мик. Он каким-то образом добрался до меня сам, а ведь это было не так уж просто. Доехать на такси, конечно, не проблема, но после этого предстояло еще найти лестницу в наш офис! Тем более что я не удосужился повесить внизу табличку лейбла, ограничившись логотипом на входной двери. Однако Мик был смышленым малым. Люди сильно заблуждаются, считая его эдаким господином, раздающим приказы армии лакеев. На самом деле ему нравится все делать самому. Кто-то скажет, что лишь потому, что в таком случае ему не надо никому платить, но к черту этих злопыхателей! Статус звезды нередко делает людей инфантильными, но Мик всегда умел избегать таких подводных камней. Большую часть времени он обходился без телохранителя и совершенно ничего не опасался. Не было у него и свиты из ассистентов. На любую прогулку Мик всегда брал с собой справочник с расписанием рейсов всех авиакомпаний — тяжеленный талмуд, которым он виртуозно орудовал в случае необходимости. Непреодолимое стремление ни от кого не зависеть вообще является одной из ключевых характеристик его личности. Наверное, это стремление не всегда удавалось реализовывать, ведь Мик был частью группы, и это, возможно, и стало причиной его будущих мучительных раздумий…

Хотя в тот октябрьский день он приехал ко мне именно ради группы, чтобы найти для своей банды тихий уголок. На этот раз я мог отвезти его в Берси только на своей «тальбо». В ней, конечно же, был телефон — большая роскошь по тем временам, но Мик, несомненно, привык к более эффектным машинам. Однако ему снова было все равно! Так же как и в случае со стейк-хаусом на автотрассе. Передо мной стоял не певец, не человек сцены, а предприниматель, ищущий помещение для своей компании. С тем же успехом это мог быть какой-нибудь башмачник. Мик прекрасно понимал, что сейчас не время для мишуры и гламура. Эту маску он снова наденет, когда захочет быть звездой, через пару дней, возможно, но сейчас он был занят другим делом, и показуха здесь была бы лишней.

Как деловой человек Мик подошел и к своему решению. Студия находилась в Берси, у самой кольцевой автодороги Парижа, так что группа могла шуметь сколько угодно, а места было достаточно, чтобы разместить передвижную студию. Не менее важным фактором при вынесении решения стала адекватная стоимость аренды. Дело было сделано, и мне оставалось лишь отвезти Мика в «Шато Фронтенак». В следующий раз, когда мы увиделись, Мик уже вернулся к звездной роли рок-певца.

Пусть он и считал студию «HIS» идеальным местом для группы, гостям она нравилась куда меньше. Она находилась далеко от города, в ней стоял собачий холод, и не было ни единого помещения, где можно было бы уединиться. Да и в музыкальном плане работа группы увлекала далеко не так сильно, как в прошлые разы. Парни трудились в основном над залежавшимися у них незаконченными композициями. Но наблюдать за группой было довольно скучно, так как они практически никогда не собирались вместе, обычно накладывая свои записанные дорожки друг на друга. Я приезжал к ним два-три раза, а затем перестал. Дорога и правда была слишком долгой, чтобы, трясясь от холода, наблюдать за одним-двумя членами группы.

В начале декабря мой друг Блюм позвонил насчет Эдди Митчелла, который занимался всеми записями Шмолла. Шмолл отмечал двадцать лет с начала карьеры выступлением в «Олимпии» и хотел записать концерт, чтобы затем его продавать. Жорж подумал, что для записи можно было бы использовать передвижную студию The Rolling Stones. Задача представлялась мне сложной: да, студия была в Париже, но в данный момент группа сама ею пользовалась. Не питая никаких надежд, я позвонил Стю, но удача оказалась на нашей стороне. Музыканты завершали запись в Берси и собирались переехать на студию «Пате-Маркони», чтобы закончить работу. Стю обсудил с Миком нашу просьбу, и тот согласился. Таким образом, группа могла немного передохнуть перед завершающим этапом работы в Булони и, конечно же, немного заработать, что никогда не бывает лишним. Мне не довелось побывать на концерте Эдди, но он галантно отблагодарил нас с Миком, упомянув наши имена на обложке диска.

Когда The Rolling Stones возобновили работу на студии «Пате-Маркони», я, конечно же, не преминул к ним заскочить. К моему великому сожалению, работа над альбомом была уже практически закончена, и группа ничего не играла. С другой стороны, мне выпала честь до выхода пластинки, получившей название «Tattoo You», услышать несколько композиций. Звучали они совсем не так, как диско-треки альбома «Emotional Rescue», и это было даже хорошо, в конце концов, The Rolling Stones — это в первую очередь рок-группа.