The Man of Property — Собственник - [24]

Чувствуя, что он предает свою семью, свои принципы, свой класс, старый Джолион перевел глаза на певицу.
A poor thing—a wretched poor thing!	Жалкое зрелище!
And the Florian a perfect stick!	А Флорестан; какое убожество!
It was over.	Опера кончилась.
They were easily pleased nowadays!	Как мало нужно теперь, чтобы доставить людям удовольствие!
In the crowded street he snapped up a cab under the very nose of a stout and much younger gentleman, who had already assumed it to be his own.	В толпе на улице он завладел кэбом под самым носом у какого-то солидного, много моложе его самого, джентльмена, который уже считал кэб своим.
His route lay through Pall Mall, and at the corner, instead of going through the Green Park, the cabman turned to drive up St. James's Street.	Путь старого Джолиона лежал через Пэл-Мэл, и на углу кэбмен, вместо того чтобы поехать через Грин-парк, свернул на Сент-Джгмсстрит.
Old Jolyon put his hand through the trap (he could not bear being taken out of his way); in turning, however, he found himself opposite the	Старый Джолион просунул руку в окошечко (он не выносил, когда кто-нибудь нарушал его привычки); оглянувшись, однако, он увидел, что находится напротив
'Hotch Potch,' and the yearning that had been secretly with him the whole evening prevailed.	«Всякой всячины», и сокровенное желание, не оставлявшее его весь вечер, взяло верх.
He called to the driver to stop.	Он приказал остановиться.
He would go in and ask if Jo still belonged there.	Он зайдет и спросит, состоит ли еще Джо членом клуба.

He went in.	Он вошел.
The hall looked exactly as it did when he used to dine there with Jack Herring, and they had the best cook in London; and he looked round with the shrewd, straight glance that had caused him all his life to be better served than most men.	В холле все было по-прежнему, как в те времена, когда он заходил сюда обедать с Джеком Хэрингом, — ведь здесь держали самого лучшего повара в Лондоне. Старый Джолион обвел стены тем острым прямым взглядом, благодаря которому его всю жизнь обслуживали лучше, чем большинство других людей.
"Mr. Jolyon Forsyte still a member here?"	— Мистер Джолион Форсайт все еще состоит членом клуба?
"Yes, sir; in the Club now, sir.	— Да, сэр; он сейчас здесь, сэр.
What name?"	Как прикажете доложить?
Old Jolyon was taken aback.	Старый Джолион был застигнут врасплох.
"His father," he said.	— Его отец, — ответил он.
And having spoken, he took his stand, back to the fireplace.	И, сказав это, занял место у камина, повернувшись спиной к огню.
Young Jolyon, on the point of leaving the Club, had put on his hat, and was in the act of crossing the hall, as the porter met him. He was no longer young, with hair going grey, and face—a narrower replica of his father's, with the same large drooping moustache-decidedly worn.	Собираясь уходить из клуба, молодой Джолион надел шляпу и только что хотел пройти в холл, когда к нему подошел швейцар, Джо был уже не молод; в его волосах сквозила седина, лицо — копия отцовского, только чуть поуже, с точно такими же густыми обвислыми усами — носило явные следы усталости.
He turned pale.	Он побледнел.
This meeting was terrible after all those years, for nothing in the world was so terrible as a scene.	Встретиться после всех этих лет ужасно, потому что в мире нет ничего ужаснее сцен.
They met and crossed hands without a word.	Они подошли друг к другу и молча обменялись рукопожатием.
Then, with a quaver in his voice, the father said:	Потом, с дрожью в голосе, отец сказал:
"How are you, my boy?"	— Здравствуй, мой мальчик!
The son answered:	Сын ответил:
"How are you, Dad?"	— Здравствуйте, папа!
Old Jolyon's hand trembled in its thin lavender glove.	Рука старого Джолиона в светлой тонкой перчатке дрожала.
"If you're going my way," he said, "I can give you a lift."	— Если нам по дороге, — сказал он, — я тебя подвезу.
And as though in the habit of taking each other home every night they went out and stepped into the cab.	И, как будто подвозить друг друга домой каждый вечер было для них самым привычным делом, они вышли и сели в кэб.
To old Jolyon it seemed that his son had grown.	Старому Джолиону показалось, что сын вырос.
'More of a man altogether,' was his comment.	«Сильно возмужал», — решил он про себя.
Over the natural amiability of that son's face had come a rather sardonic mask, as though he had found in the circumstances of his life the necessity for armour.	Всегда присущую лицу сына приветливость теперь прикрывала ироническая маска, как будто обстоятельства жизни заставили его надеть непроницаемую броню.
The features were certainly those of a Forsyte, but the expression was more the introspective look of a student or philosopher.	Черты лица носили явно форсайтский характер, но в выражении его была созерцательность, больше свойственная лицу ученого или философа.
He had no doubt been obliged to look into himself a good deal in the course of those fifteen years.	Ему, без сомнения, приходилось много задумываться над самим собой в течение этих пятнадцати лет.
To young Jolyon the first sight of his father was undoubtedly a shock-he looked so worn and old.