The Firm. История компании McKinsey и ее тайного влияния на американский бизнес - [39]

Эти слова нанесли болезненный удар Ли Уолтону, в то время управляющему директору фирмы, но при этом они указывали на более важный факт: McKinsey почивала на лаврах.

В столь же большой мере, в какой консультанты McKinsey приписывали успехи в 1950–1960-х своему искусству и выдающимся интеллектуальным достоинствам, их взлету способствовала гигантская волна успеха, обрушившаяся на американские корпорации после Второй мировой войны. На протяжении двух десятилетий ведущие промышленники удерживали свои доли рынка, не испытывая серьезной ценовой конкуренции.[179] Одним словом, бизнес шел как по маслу. Вопреки притязаниям менеджеров на славу, управление гигантскими олигополистами (или, того лучше, монополиями) не было серьезным делом. Без конкурентного давления решать проблемы оперативного управления сравнительно просто.

В международном плане McKinsey оказалась совершенно неспособной разработать план, предусматривающий снижение темпов экономического роста. После периода неограниченного, в общем, развития McKinsey завоевала Европу, по крайней мере в сфере консалтинга по организационным вопросам. К 1970-м у фирмы имелись контракты более чем с половиной крупнейших британских промышленных компаний. Ясно, что такие стремительные темпы роста поддерживать невозможно, но фирма продолжала заключать контракты, нанимать сотрудников и расширяться. Позже, более чем через десять лет после описываемых событий, Бауэр заметил: «В 1965 году мы перенапрягли наши силы на континенте, что привело к существенным качественным рискам в странах, где у фирмы были представительства».[180] Неизвестно, понимал ли он положение дел во время событий.

А где же добавленная стоимость?

У Марвина Бауэра было безупречное чувство времени. Он зацепился за звезду Джеймса О. Маккинси как раз тогда, когда в США начался взлет консалтинга, и стал управляющим директором в 1967 году, незадолго до того, как корабль консалтинговых услуг напоролся на рифы. Период его руководства фирмой был эпохой прибылей: в 1967 году доходы фирмы достигли 21 млн долл., то есть стали в десять раз больше, чем когда Бауэр занял пост управляющего директора. Фирма обслуживала 19 из 25 крупнейших промышленных компаний США и 58 из 100 всех крупнейших американских компаний. В начале 1950-х McKinsey была символом успеха в бизнесе. Марвин Бауэр полагал, что знает наилучший способ управления фирмой профессиональных услуг, и намеревался реализовывать эту философию. К моменту ухода Бауэра в отставку его расчеты подтвердились. Его план оказался верным.

Но для кого? Ситуация определенно работала на McKinsey. Не было сомнений, что большинство клиентов фирмы, в особенности генеральных директоров компаний-клиентов, считали: McKinsey работает на них. Оставался единственный вопрос: насколько McKinsey хороша для общества? Фирма претендовала на обладание масштабным и перспективным мышлением, но, несмотря на это, со времен работы Джеймса О. Маккинси в Marshall Field она получала большую часть доходов за счет того, что помогала клиентам сокращать расходы. В этом отношении McKinsey была подлинной провозвестницей революций 1980-х – всяческих реорганизаций, сокращения размеров предприятий и их рационализации, – в сущности, всего лишь эвфемизмов, маскировавших увольнения. Для описания этого зачастую болезненного опыта корпораций один британский журналист изобрел понятие «подвергнуться маккинсизации». Когда-то фирма утверждала, что «оценивает только ситуации, а не людей».[181] Но это всего лишь лозунг. В теории речь шла о структуре компаний, но в реальности – о рабочих местах, о человеческом труде.

Учитывая, что люди McKinsey никогда не принимали решений за своих клиентов, точно подсчитать уволенных с подачи фирмы невозможно. Но, пожалуй, предположение, что McKinsey инициировала больше увольнений, чем какая-либо другая компания в истории корпораций, будет не слишком большим преувеличением. Хотя многие из увольнений были необходимы (например, в испытывающих трудности компаниях или в испытывающих трудности подразделениях компаний), возникает очевидный и последний вопрос: была ли McKinsey агентом, увеличивавшим чистую стоимость, или же фирма оказалась просто самой оперативной наемной силой в мире корпораций? Впрочем, тут возникает проблема армии наемников. Когда потеха заканчивается, наемники начинают резать друг друга. Именно это и должно было случиться в будущем с McKinsey.

Марвин Бауэр создал фирму, отразившую триумф американского бизнеса в середине ХХ века. Подобной империи мир никогда не знал. Но, как все империи, американская сталкивалась с кризисами. Величайший из них наступил в 1970-х годах. Тогда и McKinsey, и вся Америка на время утратили ориентиры.

Глава 4 Десятилетие сомнений

Потеря якорей

В хмельные, разудалые дни послевоенного подъема никто особенно не задумывался о том, что менеджеры размножаются как сорняки. Между бизнесом и обществом существовал социальный контракт, предусматривавший напряженный труд и сублимацию личности. За это бизнес предоставлял американцам что-то вроде гарантии пожизненной занятости. Во время экономического кризиса 1970-х эта гарантия была ликвидирована. Когда кризис обнажил беспомощность менеджеров, не сумевших подготовить бизнес к жесткой посадке, общественное мнение и интеллектуалы резко выступили против этой социальной группы. Как сказал Альфред Чандлер, «менеджеры высшего звена начали утрачивать способность сохранять единое предприятие, в котором целое больше суммы составляющих его частей».