«The Coliseum» (Колизей). Часть 1 - [7]

– Да ты что?! Что с тобой?! – Полина трясла подругу за плечи. – Забыла, как мы решили вдвоем поехать в отпуск? Я же отпуск взяла!

– Да какой отпуск, Поля, – Галина Николаевна стояла в дверях зала, – она меня еле признаёт. Да и то, может просто уговорили…

– Когда, когда это случилось?

Молодая женщина повернулась к постаревшей за несколько дней матери.

– Два дня как. В субботу… думали, пройдет. Приезжал знакомый Бориса – доктор из сибирского отделения академии наук, сама понимаешь… такое афишировать. – Она вытерла слезы платком, – ничего утешительного. Причины не очевидны. Сказал, иногда помогает ударная доза какого-то антибиотика, возможен редкий вирус… не обнаруживается. Но излечения были. А пока… вот, тебя… может ты… с тобой что вспомнит? С кафедры звонили, сказала, что приболела.

– Об Андрее по-прежнему, ничего? – стараясь найти нить разговора, не к месту спросила гостья, подойдя ближе.

Галина Николаевна покачала головой.

– Ой, Полиночка… – Мать взяла женщину за руки. – За что это мне? – И, уткнувшись той в грудь, разревелась.

Елена, хоть и стояла до того молча, не выдержала. Глаза увлажнились, она сглотнула, села в кресло и, закрыв лицо руками, тихо прошептала:

– Не помню, господи, ничего не помню.

Полина усадила мать на диван, опустилась рядом и внимательно посмотрела на подругу:

– Значит, вообще ничего? Ничего-ничего?

– С вашего похода в кино, тогда, в детстве, – голос хозяйки дома дрожал.

– Какого похода?

– А она тебе расскажет… я-то вообще не знаю.

– Того, помнишь, два билета, с зеленой полосой? – Лена открыла лицо, всхлипывая и вытирая рукой слезы. – В шестом классе? Ты украла в бутике… мы пошли… потом экран повернулся, нет… мы повернулись…

Полина посмотрела на мать. Та пожала плечами, снова промокнув лицо платком.

– И так все два дня. Как бредит… и ведь детали, все в деталях… для того тебя и позвала. Может, поймешь?

– Но я не помню… да и мало ли смотрели фильмов? Как хоть назывался? – безо всякой надежды спросила та.

– Поля… это же действительно ты… я узнала тебя… боже как ты постарела! – вдруг отшатнулась Лена, с отчаянием глядя на гостью. – Мамочка, что же со мной происходит?.. мама, – она буквально перебежала к дивану и встала на колени, прильнув головой к коленям женщины. Плечи затряслись.

Полина нерешительно поднялась и, будто отстраняясь, отступила назад. Через секунду ее потерянный взгляд, скользнув по стене, замер, встретив такой же. В то самое мгновение на картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи» тоже появились чьи-то глаза. Такое женщина увидела впервые. Странное знакомство состоялось.

Дома она была за полночь.

– Ты что? Что-нибудь произошло? Я поднял всех знакомых. Могла бы позвонить! Пока не нашел Галину Николаевну. Она вроде как не в себе… сказала… была, ушла.

– Раз ты все знаешь… Ну как, как я могла позвонить?! Там такое происходит… Что же делать… – женщина, заламывая руки, ходила из угла в угол. – Ума не приложу… боже мой… А им? Им-то каково?

– Да что? Что случилось?!

– Лена потеряла память.

– И всего-то? А мужа она не боится потерять? Неделю ни ответа, ни привета.

– Я серьезно.

– Что значит серьезно? Забыла-то что?

– Всё.

Валентин внимательно посмотрел на жену и только тут понял неосторожность брошенных слов.

– Понимаешь? Всё! Всё! – почти выкрикнула Полина.

– Я слышал, бывает… – уже виновато ответил он. – Проходит. Возвращается.

– Дай-то бог. Ладно, давай спать, – резко оборвала она, – все потом. Завтра.

– Ма, ну чего расшумелись? – В дверях спальни показался сын. – Два часа уже. Что вы… какие-то…

– Ничего Дима, уже ложимся. Ступай к себе.

– Я только попить…

Утром решение созрело.

– Так, я сейчас к Елене, заберу ее на несколько дней от матери на базу отдыха, к Светке, поживем, пусть проплачется, изольет мне все… остынет, ну а я постараюсь расшевелить память… как-нибудь. Все равно в отпуске. Может, получится. Нельзя ей такой… в городе. И ты не вздумай сказать кому… надеюсь, понимаешь, – сурово глянула на мужа Полина, разливая чай. – Да, присмотри за Димкой. Я говорила с ним на днях, – как-то рассеянно добавила она. – Ладно… потом.

Валентин Львович кивнул. У него вошло в привычку не задавать лишних вопросов, когда решение принято. А в житейских делах оно принималось супругой. Всегда.

Через час Полина была у Елены. Мать, будто зная что-то, смотрела с надеждой.

Еще через три часа она уже парковала авто у главного корпуса, одного из кемпингов на берегу Байкала. Всю дорогу подруги молчали. Каждой было о чем подумать.

– Но? – Светлана Останкова, давняя подруга Полины и просто красивая женщина, вопросительно смотрела на нее. – Что на этот раз?

– Да, вот… привезла отдохнуть… удалиться…

– Ясно. – Светлана понимающе ухмыльнулась.

– Да нет!.. – вспыхнула Полина. – Совсем не то… я серьезно.

– Что ж, располагайтесь, – директор развела руками, брови поползли вверх. – Вид из номера на восход. А как серьезность пройдет, прошу в гости. А их у меня всегда полная колода, – женщина рассмеялась, – глядишь, и вы попадете между строк! – Брови опустились, бедра качнулись и растаяли в суете прислуги.

Жена Валентина Львовича улыбнулась, понимая, что та имела в виду – один знакомый, не то чтобы писатель, а так, «грустящий над страницами», как выражалась Светлана, посвятил подруге маленький эпизод.