Тётя Mina - [18]

Глава без номера. Анекдотичная

Испытываю большое затруднение: рассказать анекдот из жизни рабов с востока, или не стоит этого делать? Анекдот таков:

"… когда выпадало работать во вторую смену, то мы выходили раньше. Чего в бараке делать? Идём на шахту не спеша, а около шахты была пивная. Как мимо пивной пройти? В немецкую пивную нам не разрешали заходить, так хозяин пивной выхлопотал разрешение у властей открыть другую пивную, для русских"

Это что же получается, Damen und Herren!? Может, тётушка ошибается? Обманывает? Как это можно позволять КОНВОИРУЕМЫМ людям, считай рабам! посещать пивную!? Разве в отечестве нашем когда-либо конвоируемые люди в пивной засиживались!? Фантастика! Кто ввёл запрет на посещение немецкой пивной русскими рабами с востока!? Не сам же хозяин пивной! Тогда кто? Власть? Почему хозяину нужно было получать разрешение на открытие "филиала" пивной!? Эх, мать вашу, дураков! Почему хорошим людям жить не дают!? Я точно знаю, что хозяин той пивнушки был отличный мужик, не мог он быть плохим, пивовары плохими не бывают! Рынок, Рынок, Его Величество Рынок всегда царствовал, и впредь будет царить! Так почему же семьдесят лет… Устал я напоминать о том, что семь десятков лет "великая страна" в дураках пребывала, да и до сего дня на каждом шагу мы сталкиваемся со следами прошлого "мудрого руководства" нами.

"… сидим, пиво пьём, лясы точим, а смена ждёт, мастер звонит в лагерь и вопросы задаёт: "почему смену не высылают!?", а оттуда отвечают, что смена ушла давно!

Смену на шахту водил полицай из немцев. Порядок требовал: чтобы идти по дороге и только. Девчата бедовые были, и то парой, то трое на тротуар выйдут и движутся себе! Озоруют, а то и вовсе вперёд убегут. Полицай гоняется за ними, из себя выходит, да что девчонкам сделаешь? Не бить же их! А вечером, когда возвращались со смены в лагерь, бывало и так, что девчонки вообще разбегались. Полицейские отказывались водить их"

Всё прекратил полицай из русских:

"этот заранее по баракам ходил и выгонял на работу. Ребятам подзатыльники давал, а девчата его всё равно не признавали:

— Шёл бы ты к растакой матери отсюда! — а бывали выражения и покрепче. Немцев не боялись. Были и смешные истории: работала одна наша, русская в конторе переводчиком, а когда народу на конвейере стало не хватать, то мобилизовали немок на работу. Эту русскую переводчицу и поставили диспетчером по приёму угля. Она должна была следить и за конвейером. Перед ней был пульт с сигнальными лампами, её задача была простая: остановить конвейер если возникала необходимость, а после запустить его. Всё это было на невысокой вышке для того, чтобы обзор был хороший. На вышку вела лесенка. Сидела-сидела, да и задремала. А в это время старший мастер взобрался на вышку и видит, что она спит. Он и говорит:

— Шпацирен? Шляфен? — а та как вскочит да и говорит ему:

— А шёл бы ты на…..! — и указала "адрес". Мастер ничего не понял, но спросил:

— Макс, что это слово означает в немецком языке? — Марк засмеялся и объяснил. Мастер заулыбался. Хороший был человек, справедливый, никого и никогда не наказывал. Да и вообще на шахте никого не наказывали. Когда стали немок посылать на работу к конвейеру, то естественно, им и работу давали легче: всё же свои! Определяли их управлять механизмами, но мастер Хенкин сказал:

— Русские девчата более понятливые в технике, пусть они и работают там, где я их поставил"

Был всего один несчастный случай на дворе:

"…немка, красивая и молодая девушка, работала в управлении, в конторе. Собирала окурки сигарет, отдавала русским пленным. Таким поведением "позорила нацию" и была отправлена убирать конвейер. Клеть с вагонеткой угля из шахты поступала на конвейер, и был он высотою в половину человеческого роста. Чтобы пролезть на другую сторону, то нужно было сгибаться. Там были валики, по которым шла лента, от угля при движении ленты сыпалась угольная пыль, и её нужно было постоянно убирать. Тут была и печь, в которой эта пыль и сжигалась. Девушка кидала лопатой пыль в печь, лента конвейера захватила черенок лопаты вместе с рукой, её прижало, и она была удушена. Пока остановили конвейер, пока… Погибла хорошая, добрая душа. С тех пор стали эту пыль убирать только при остановленном транспортёре…"

Дорогой читатель!

Позволь сделать маленькое отступление? О погибшей немецкой девушке, что работала в шахтном управлении? Попробуй представить её работу? Какой бы не была работа в конторе, но она не могла сравниться с работой на конвейере, где из угля удаляли породу. Что ей нужно было? Почему спокойно не жилось? Зачем нужно было собирать окурки для советских пленных? Она такое делала потому, что "от младых ногтей" папа и мама обучили её доброте? А можно ли "обучить доброте"? "привить доброту"? Или от рождения в её тело вселилась "махатма"? Ведь все уроки доброты, что нам дают с детства, можно и забыть, что часто и наблюдается.

Как имя твоё, Ангел? Впрочем, зачем тебе имя? Думаю, что кто-то о ней и до сего времени помнит. Нет? Тогда я, русский человек, тебя, немку, помяну добрым словом! И буду просить Высшие силы, но не "бога Авраама, Исаака и Иакова":