Тэтчер: неизвестная Мэгги - [14]
– Если у меня гостили интересные и знатные люди, – вспоминает Джанет Вон, – я никогда не приглашала Маргарет Робертс. Она была неинтересным собеседником. Иногда нам случалось говорить о политике, но с ней невозможно было спорить. Она такая твердокаменная![87]
Даже хорошо расположенных к ней людей передергивало, когда она принималась обращать всех в свою веру.
– Слишком уж часто ее начинало зацикливать, – вздыхала Маргарет Гудрич.[88]
Не добавляло ей популярности и полное отсутствие юмора. Кокетливая улыбка или вовремя произнесенная шутка могли спокойно разрядить напряженные ситуации, но Тэтчер была на это не способна. За всю свою долгую общественную жизнь она так и не научилась понимать анекдоты, не говоря уж о том, чтобы рассказывать их своим друзьям. Если в ходе проведения какого-то мероприятия в протокол вставлялась шутка, Маргарет предупреждали заранее. Тэтчер бросала лишь удивленный взгляд и озадаченно произносила:
– О!
Когда в середине 1970-х годов она посетит Оксфорд, ее торжественная речь начнется довольно странно:
– Привет, выпускницы Самервилла и налогоплательщицы!
И дальше последует сухая часовая лекция о налоговом праве. Половина слушателей быстро покинет свои места, другая же продолжит нервно ерзать на стульях, коря себя за нерешительность.[89]
Враждебность со стороны вигов и лейбористов была не единственным, что способствовало закалке характера «железной леди». Свою роль сыграла и сама консервативная партия, настороженно относившаяся к привлечению в политику представительниц слабого пола.
– Политика была не из легких занятий для учившихся в Оксфорде женщин, – вспоминает один из современников. – Маргарет не только не включили в союз[90], но также запретили посещать знаменитый Каннинг-клуб, лишив ее возможности скрестить шпаги и принять участие в диспутах с другими консерваторами.[91]
Дискриминации подвергались не только девушки, которые хотели принять участие в политических дебатах, но и просто желающие получить образование. Так, например, в 1920-е годы женщины, сдавая экзамены, сидели на особых местах, огороженных специальными ширмами. Не лучше обстояло дело и с преподавательским составом. Вплоть до 1945 года в штате Оксфордского университета не было ни одной женщины, которой бы присвоили полное профессорское звание.
Когда Маргарет училась на втором курсе, в 1944 году, Оксфордский союз вынес на обсуждение вопрос о принятии женщин в свои ряды. Результаты голосования сказали сами за себя – 24 голоса «за» и 127 «против». Пройдет 20 лет, и только в 1963 году среди членов союза появятся первые представительницы прекрасного пола. А спустя еще четыре года, в 1967 году, президентом союза будет избрана первая женщина – Беназир Бхутто, ставшая впоследствии премьер-министром Пакистана.
Маргарет оказалась в сложной ситуации – постоянный град насмешек лейбористов и прохладное отношение со стороны консерваторов могли сломать кого угодно, но только не мисс Робертс. Она еще крепче сжимала губы, усердно готовясь к своему часу. Как только долгожданный момент настал, Мэгги одной из первых вскарабкалась на баррикады и принялась сражаться за будущее тори. При этом она была преисполнена такой решимостью и убежденностью в собственной правоте, что ей завидовало большинство более опытных и мужественных коллег.
Летом 1945 года в Великобритании были объявлены всеобщие выборы, не проводившиеся в стране уже десять лет. Консерваторы выступили сплоченными рядами, глубоко уверенные в предстоящей победе. К моменту роспуска парламента они занимали 432 места из 615 и имели в своем рукаве такого джокера, как Уинстон Черчилль.
Лидер тори также с оптимизмом смотрел на избирательную кампанию, позволяя себе даже некоторые вольности. Выступая 4 июня, он произнесет печально знаменитые слова:
– Ни одно социалистическое правительство не сможет удержаться у власти, не прибегнув к какой-нибудь форме гестапо[92].
Фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы. Лидер лейбористов Клемент Эттли назовет это выступление «второсортным изложением идей австрийского профессора Фридриха Августа фон Хайека», а самого Уинстона станут атаковать вопросами: «А как же насчет гестапо?»
Среди слушающих речь Черчилля была и Маргарет Робертс, прильнувшая к радиоприемнику в одной из студенческих аудиторий Самервилла. Когда прозвучала злополучная фраза, в ее голове тут же промелькнуло: «Ну это уж он слишком!»[93] Однако делать было нечего, впереди ее ждали новые выборы, а значит, и новая борьба, и новая аудитория.
В Оксфорде за место в парламенте скрестили шпаги консерватор Квентин Хогг и лейборист Фрэнк Пакнем. Квентин победит, сделав впоследствии успешную карьеру и заняв пост лорда-канцлера[94] в правительстве Тэтчер, которая активно агитировала за него еще в далеком 1945 году. Однако основная борьба развернулась для Маргарет не около стен университета, а в ее родном Грэнтеме, куда она отправилась отдыхать на каникулы.
Отдыхать долго не пришлось. Не успела Мэгги разместиться в родном доме на Норт Пэрейд, как ее тут же закрутил вихрь политической борьбы, развернувшейся между представителем тори майором авиации Джорджем Вортсом и лейбористом Дэнисом Кендаллом. Агитируя за любимую партию, Маргарет произнесла свою первую
Неординарные достижения и противоречивый характер Черчилля привлекали, привлекают и будут привлекать внимание. В его биографии каждый ищет для себя что-то свое: одних интересует ответ на вопрос, как смогла появиться и состояться такая выдающаяся личность, другие хотят найти в его деятельности секреты успеха, третьи ищут подтверждений своему восхищению или ненависти, а кто-то просто испытывает восторг от изучения волнующих событий его жизни. Всех их — и поклонников, и хулителей — объединяет то, что при соприкосновении с Черчиллем не бывает скучно.
В своей новой книге известный публицист и историк Дмитрий Медведев, автор книг «Черчилль. Частная жизнь» и «Тэтчер. Неизвестная Мэгги», поведает о Диане, принцессе Уэльской, одной из самых красивых и трагичных женщин последних десятилетий.Используя многочисленные источники, большинство из которых никогда не публиковались на русском языке, автор расскажет, какие тайны скрыты в детстве Дианы, как развивался ее роман с принцем Чарльзом и что послужило истинной причиной их развода, какие отношения сложились у принцессы с другими мужчинами и с кем она была готова создать новую семью, какую роль в ее жизни играли пресса и благотворительность.
В жизни Уинстона Черчилля было множество эпизодов, представляющих интерес. В этой книге речь пойдет о его общении с великими современниками: писателями, актерами, политиками. О большинстве из них он оставил не только свои воспоминания, но и размышления над их биографиями, достижениями, секретами мастерства. Подобные описания помимо малоизвестных подробностей общения выдающихся людей также раскрывают новые грани мировоззрения их автора – одного из крупнейших государственных деятелей своего времени.
Уинстон Леонард Спенсер Черчилль — фигура мирового масштаба. Впервые избранный в парламент в 1900 году, он фактически определял политику Великобритании вплоть до середины XX века. Этому человеку было, что рассказать своим современникам и их потомкам — вот почему он стал автором многотомных исторических трудов. В 1953 г. за «высокое мастерство произведений исторического и биографического характера, а также за блестящее ораторское искусство, с помощью которого отстаивались высшие человеческие ценности» он был удостоен Нобелевской премии по литературе.…Но прежде всего Черчилль был блестящим менеджером, умевшим организовать и свою собственную работу, и работу своих подчиненных.
Книга, которую вы держите в руках, посвящена одной из величайших личностей в истории XX века. Еще при жизни имя Уинстона Черчилля стало легендой, превратившись в источник многочисленных слухов и вымыслов. Впервые за многие годы, российские читатели могут познакомиться с реальными фактами из частной жизни великого политика.Автор открывает Черчилля совершенно с неожиданной для читателя стороны. Гениальный политик, амбициозный юноша и блестящий писатель, верный муж и любящий отец, талантливый художник и бесстрашный авиатор — все это Уинстон Черчилль.
Управленческая карьера Уинстона Спенсера Черчилля продлилась более полувека, число возглавляемых им министерств и ведомств превысило отметку десять, а его руководство правительством Великобритании пришлось на тяжелейшие моменты истории. Став одним из самых известных руководителей эпохи, Черчилль много размышлял о природе лидерства и о тех механизмах, которые позволяют вдохновлять людей, вести их за собой. Результаты подобных размышлений нашли отражение в этой книге.
«Константин Михайлов в поддевке, с бесчисленным множеством складок кругом талии, мял в руках свой картуз, стоя у порога комнаты. – Так пойдемте, что ли?.. – предложил он. – С четверть часа уж, наверное, прошло, пока я назад ворочался… Лев Николаевич не долго обедает. Я накинул пальто, и мы вышли из хаты. Волнение невольно охватило меня, когда пошли мы, спускаясь с пригорка к пруду, чтобы, миновав его, снова подняться к усадьбе знаменитого писателя…».
Впервые в истории литературы женщина-поэт и прозаик посвятила книгу мужчине-поэту. Светлана Ермолаева писала ее с 1980 года, со дня кончины Владимира Высоцкого и по сей день, 37 лет ежегодной памяти не только по датам рождения и кончины, но в любой день или ночь. Больше половины жизни она посвятила любимому человеку, ее стихи — реквием скорбной памяти, высокой до небес. Ведь Он — Высоцкий, от слова Высоко, и сей час живет в ее сердце. Сны, где Владимир живой и любящий — нескончаемая поэма мистической любви.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.