Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама) - [64]

Шрифт
Интервал

саудовского происхождения выступал в роли муфтия для боевиков. Духовное наставничество организаторов атак террористов-смертников Чечни также осуществляется «дистанционно» другими ваххабитскими богословами из Саудовской Аравии, такими как Юсуф аль-Уяйри, Хаммуд бин Укля аш-Шуайби, Али аль-Худейр, Суляйман аль-Альван, Сальман аль-Ода[288].

Существует также достаточно узкая группа крайне радикальных богословов, идеологически оправдывающих операции глобальных джихадистов (Аль-Каида, дочерние организации и группировки, разделяющие с ней одну идеологию), действующих по всему миру против гражданских, дипломатических и военных объектов США, Израиля и союзников США по военной коалиции. К такого рода ученым относятся вышеперечисленные саудовские богословы, к которым можно добавить скандально известных британских проповедников радикального ислама Омара Махмуд Мохаммед Отмана (Абу Катада) и Омара Бакри Мохаммеда.

Таким образом, в зависимости от степени умеренности или радикальности трактовки джихада и критериев, по которым определяется угнетение мусульман и тяжесть их положения, территория распространения тактики операций террористов-смертников теоретически может расширяться от земель Палестины до практически всего мира.

Причина расхождения даже в стане сторонников акций самопожертвований связана со многими обстоятельствами, среди которых особо хотелось бы выделить важную тенденцию, согласно которой большинство известных авторитетных религиозных суждений и фате по поводу операций смертников имеет избирательный и ситуативный характер. Необходимо заметить, что многие из авторитетных ученых, занимающих самые высокие посты в официальных религиозных структурах, как правило, не склонны к однозначной и категоричной оценке подобных акций, но выносят вердикт, учитывая ситуацию и обстоятельства конкретной страны. При этом берутся во внимание военные и тактические возможности сопротивления мусульман перед лицом агрессора, преследуемые цели и намерения исполнителя атаки, характер объекта покушения (военная или гражданская цель), возможная польза или вред, которую может принести такая тактика исламу и мусульманам и т. п. Представленная картина усложняется, если принять во внимание, что в зависимости от изменения ситуации в зоне военного конфликта тот или иной ученый может уточнять и существенно корректировать свою позицию, откликаясь на последние события. В пример можно привести позицию ректора университета Аль-Азхар шейха Мухаммада Сайида ат-Тантауи (см. ниже).

Фатвы и официальные выступления мусульманских богословов с осуждением тактики терроризма смертников также, как правило, ситуативны, привязаны к месту и времени конкретной террористической операции и едва ли претендуют на универсальный характер. Существуют лишь единицы подробных и развернутых фатв, объявляющих атаки террористов-смертников незаконными в принципе и при любых условиях. И если судить по их количеству о численности бескомпромиссных противников мученических операций, то можно констатировать, что к настоящему времени они существенно проигрывают своим оппонентам.

Всплеск осуждений акций с применением террористов-смертников со стороны мусульманской богословской среды был заметен сразу после атак 11 сентября 2001 года в США. В то время практически все авторитетные улемы, кто пожелал выступить по этому поводу, заклеймили действия террористов-«камикадзе» как грубо нарушающие предписания ислама. После взрывов смертников в лондонском метро 7 июля 2005 года Собрание британских мусульман (British Muslim Forum), объединяющее в себе около 500 духовных лиц ислама и 300 британских мечетей, обнародовало специальную фатву, осуждающую действия террористов. В ней говорится, что «самоубийственные взрывы, которые убили и ранили невинных людей в Лондоне, — это харам,[289] строго запрещенное в исламе, и те, кто совершил эти варварские акты в Лондоне, — преступники, а не мученики» [290]. Верховный муфтий Саудовской Аравии шейх Абд уль-Азиз Аль аш-Шейх, известный как бескомпромиссный противник атак смертников, также строго осудил действия террористов. Почти двумя годами ранее (12 мая 2003 г.) в самой Саудовской Аравии накануне визита госсекретаря США Колина Пауэлла была проведена крупнейшая террористическая операция. В престижном жилом квартале Эр-Рияда, где проживают иностранцы, было взорвано несколько заминированных грузовых машин, управляемых террористами-смертниками, в результате чего погибли 34 человека, более сотни людей получили ранени-я[291]. После чего Совет высших улемов Королевства издал фатву, в которой особо подчеркивалась недопустимость нападения на тех, кто находится под защитой мусульман (иностранных граждан). Под документом поставили подписи 17 улемов во главе с шейхом Абд уль-Азиз Аль аш-Шейхом. Той же позиции придерживается авторитетнейший саудовский богослов шейх Мухаммад ибн Салих аль-Усеймин. В данной им фатве на вопрос об операциях бомбистов-смертников, опубликованной под заголовком «Нападение на врага, взрывая себя в машине», утверждается, что тот, кто совершил такую атаку, должен быть признан самоубийцей, обреченным на адские муки


Рекомендуем почитать
Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.


Событие. Философское путешествие по концепту

Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Магический Марксизм

Энди Мерифилд вдыхает новую жизнь в марксистскую теорию. Книга представляет марксизм, выходящий за рамки дебатов о классе, роли государства и диктатуре пролетариата. Избегая формалистской критики, Мерифилд выступает за пересмотр марксизма и его потенциала, применяя к марксистскому мышлению ранее неисследованные подходы. Это позволяет открыть новые – жизненно важные – пути развития политического активизма и дебатов. Читателю открывается марксизм XXI века, который впечатляет новыми возможностями для политической деятельности.


Деррида за 90 минут

Книга Пола Стретерна «Деррида за 90 минут» представляет собой краткоеописание биографии и идей Дерриды. Автор рассказывает, какое влияние эти идеи оказали на попытки челевечества понять смысл своего существования в мире. В книгу включены избранные места из работ Дерриды и перечень дат, позволяющих получить представление о роли Дерриды в философской традиции.


Японская художественная традиция

Книга приближает читателя к более глубокому восприятию эстетических ценностей Японии. В ней идет речь о своеобразии японской культуры как целостной системы, о влиянии буддизма дзэн и древнекитайских учений на художественное мышление японцев, о национальной эстетической традиции, сохранившей громадное значение и в наши дни.


Нищета неверия. О мире, открытом Богу и человеку, и о мнимом мире, который развивается сам по себе

Профессор Тель-Авивского университета Биньямин Файн – ученый-физик, автор многих монографий и статей. В последнее время он посвятил себя исследованиям в области, наиболее существенной для нашего понимания мира, – в области взаимоотношений Торы и науки. В этой книге автор исследует атеистическое, материалистическое, светское мировоззрение в сопоставлении его с теоцентризмом. Глубоко анализируя основы и аксиомы светского мировоззрения, автор доказывает его ограниченность, поскольку оно видит в многообразии форм живых существ, в человеческом обществе, в экономике, в искусстве, в эмоциональной жизни результат влияния лишь одного фактора: материи и ее движения.