Террористы и охранка - [39]

Телеграмма ушла в 11 часов вечера. Новицкий надеялся получить ответ к двум-трем часам ночи. Он мог бы тогда приступить к арестам с раннего утра.

Но наступил третий час, прошел еще час — ответа, не было. Тогда Новицкий телеграфировал вторично. Никакого ответа. Между тем каждая минута дорога — надо было спешить. Наконец, в 10 часов утра пришла телеграмма министра, которая ошеломила бравого генерала, когда он ее расшифровал. Плеве приказывал ему ограничиваться получением сведений и немедленной их передачей по телеграфу министру. Новицкий повиновался. Он дал террористам спокойно уехать, а через два-три дня Богданович был убит.

Согласно этой версии, которую мы здесь воспроизводим ввиду ее крайней пикантности, но к которой мы относимся с большим недоверием, Плеве сознательно дал совершиться этому покушению для того, чтоб оправдать свою политику жестоких репрессий.

3. Возвышение Азефа

«Великое дело» Азефа, которое создало ему революционную славу, сделало из него общепризнанного вождя и окружило небывалым обаянием, — это два действительно удивительных по размаху, устройству и исполнению покушения против диктатора фон Плеве и великого князя Сергея Александровича. Понятно, почему эта слава делала Азефа в продолжение многих лет совершенно неуязвимым для всяких подозрений и обвинений, откуда бы они ни исходили.

После ареста Гершуни Азеф немедленно уехал, в мае 1903 г., в Женеву. Там он занялся изучением тех условий, при которых сызнова могла бы быть налажена революционно-террористическая деятельность партии. Он приходит к выводу о необходимости употребления новых, более могучих и действительных средств и в короткое время убеждает всех в верности своих взглядов. Уже старые террористы эпохи 1879–1880 гг. пришли на основании своего богатого террористического опыта к подобному же заключению. Их аргументация была метко и ярко выражена в любимой народовольческой поговорке «мало веры в револьверы». Гершуни часто повторял эту поговорку, восхищаясь ее краткостью и силой. Но Гершуни только мечтал о новых методах борьбы…

Азеф ввел террор в более высокий фазис развития. Он разрешил вопрос о, новой динамитной основе террора. Это считалось одной из крупнейших его заслуг. Он лично занялся тщательным изучением взрывчатых веществ и руководил оборудованием лабораторий. Азеф выработал целую систему чрезвычайно важных приемов, обеспечивавших впоследствии, по мнению боевиков, успех предприятий. Эти приемы беспрекословно были приняты партией, и Азеф следил за строгим и систематическим проведением их в жизнь. Они сводились к следующим основным принципам. Боевое дело должно было быть абсолютно отделено от общепартийной среды. Отделение это заходило так далеко, что боевики не имели права пользоваться никакими явками и квартирами, полученными через общую организацию, прерывали все связи с лицами, принадлежавшими к этой организации, и не должны были даже пользоваться ее паспортами, которые изготовляли или добывались самостоятельно «боевой организацией».

С своей обычной хладнокровной смелостью Азеф утверждал, что «при большой распространенности провокации в организациях массового характера, общение с ними для боевого дела будет гибельно».

Такое изолированное положение лишало, конечно, террористический отряд возможности получать от общей организации попадающие в ее руки сведения об образе жизни высокопоставленных лиц их привычках, знакомствах, деловых или должностных выездах и т. д. Но Азеф категорически утверждал, что и такие сведения дают мало пользы, часто проблематичны, а вместе с тем опасны. Он их отвергал, возводя зато в целую систему внешнее наблюдение за этими лицами, силами самой «боевой организаций». Все пускалось в ход, для этого азефская изобретательность была неисчерпаема.

Переодетые разносчиками, газетчиками, посыльными, извозчиками, простыми фланерами, нанимателями квартир в стратегических пунктах и т. п. революционеры деятельно собирали необходимые сведения. Дифференциация и обособленность шли еще дальше. Слежка, техника и выполнители были строго отделены друг от друга и связь между ними поддерживалась специальными лицами, на которых возлагались обязанности посредничества и руководства.

До тех пор пока покушение не было окончательно подготовлено, будущие исполнителя часто жили мирной «подчеркнуто-обывательской жизнью вдали», но зато когда наступил их час, со сцены сходили, по общему правилу, все те, чья помощь не нужна была, одним словом, все лишние люди. Оставались лишь революционеры, которые должны были по плану идти с бомбами, затем техник, изготовляющий бомбы и в случае неудачи снова принимающий и разряжающий их, да наконец, «старший офицер», служивший посредником между ними и лично наблюдающий за выполнением плана[49].

Картина, нарисованная выше, была бы неполной, если бы мы не прибавили к этому, что Азеф ввел в «боевую организацию» железную дисциплину, которой слепо подчинялись все находившиеся под его руководством боевики.

На этих новых началах Азеф преобразовал в июле 1903 г. «боевую организацию» и выработал во всех мельчайших подробностях план покушения против Плеве.