Терракотовые сестры - [11]

Шрифт
Интервал

Увидев остолбеневшую Мириам, чудовище заулыбалось и довольно заурчало:

– Десерт!

Откусив шмат теплого еще мяса, существо проглотило его, закидывая голову на манер стервятника. Шея Султаны вытянулась, и еще недавно искусно убранные волосы теперь слиплись и болтались липкими прядями, оставляя кровавые разводы и грязные полосы на плечах и спине. И неуловимо резко хищная тварь подобралась и прыгнула. Оттолкнувшись руками и ногами, она уже в полете распрямилась и вытянулась, так что дорогая одежда треснула и стала рванью. Лишь на долю секунды раньше отшатнулась Мириам, лишь на два волоса не достали ее смертоносные когти. Лязг клыков раздался над самым ухом. Женщина ударила наотмашь, как палкой.

Удар лезвием плашмя заставил тварь заскулить и отлететь на несколько футов. Но пыла не охладил:

– Я сожру твой мозг, как варенье из фиников, сладкая, – прорычала Султана. И сделала новый прыжок.

– Мириам значит «горькая», безмозглая тварь, – парировала хозяйка. И снова удар сабли пришелся плашмя, не причинив звероподобной даме серьезного ущерба.

– Ашшшшшш, асссссс, – скалила она клыки, не решаясь сразу на новый длинный прыжок. Противницы начали ходить кругами, выбирая момент для атаки. Султана не была диким зверем и не боялась человека, ее нельзя было зажать в угол и забить мечом, как скотину. Скорее наоборот, каждое ее движение все больше и сильнее выдавало в ней монстра, которого людям стоит бояться. Кожа Султаны посинела и покрылась бугристыми наростами. Глаза вылезли из глазниц, окровавленные клыки – из широкой пасти. Мириам должна была бы подпустить тварь, чтоб одолеть в ближнем бою, но это же понимала и врагиня. Она сделала первый шаг, опытная в боях и нападениях.

Зашипев и заклекотав мерзко, так что в загоне заблеяли от страха козы, чудовище вдруг кинуло женщине в глаза песком. Резкая боль, и вот Мириам, почти безоружна и беспомощна, опустила меч.

Синяя тварь резко прыгнула. Зверь уже чувствовал вкус человечины под клыками. Но острие вороненой стали прервало полет. Мириам ударила вслепую. И не промахнулась.

Прыжок Султаны должен был стоить жизни Хранительнице, но звериный инстинкт подвел монстра. Позволив сработать животным инстинктам, Султана стала уязвима для чутья Мириам. Бывшая Дева Лесов угадывала и чувствовала синего тонкошеего монстра так же, как мирную лань или опасного тигра. Ощущала внутри ее движения, намерения, даже в темноте или с засыпанными песком глазами. Потому, как только зверь сделал прыжок, Мириам вскинула руку с мечом, и тот с наслаждением рубанул снизу тонкую синюю шею.

Чудище отползло, заскулив, в темноту. Но синелицая голова египетской светской дамы лежала, отрубленная, у ног женщины. Клыки втянулись, глаза померкли и уменьшились. Только перепачканные кровью волосы напоминали о том, с чего все началось.

Минуту, пока слезы окончательно не смыли песок из глаз, Мириам стояла над мертвой головой, придавленная своим поступком. Но материнский инстинкт взял свое, и мысль защитить сына от монстров-хаоситов погнала женщину дальше в темноту. То, что это хаоситы, хранительница не сомневалась: на эфесе клинка, вкусившего крови, сияло колесо из восьми разнонаправленных стрел. «Не важно как, – только и подумала женщина, – важно успеть!» Она громко окликала сына по имени. И своим появлением испортила ему первую жаркую ночь.

– …Или спасла? – она подняла глаза на стоящего в разорванной рубахе сына.

Кайно поправил одежду, промолчав. Все стало внезапно очень сложно, смешалось: явь и миражи, женщины и монстры, их оазис и какой-то Хаос. Мама, его мудрая, спокойная, всезнающая и нестареющая мать, смотрела на него, на ее вечного мальчишку, глазами слабой и беззащитной лани. И совсем не похож был этот взгляд на те, что вчера бросала на него украдкой чернокожая Кали. Он чувствовал, что должно случиться что-то важное, что требует от него выбора и взрослого решения, и впервые за бессчетное количество прожитых лет пожалел, что приходится взрослеть. И когда он шел за навес с кувшинами, то не знал, чего боялся больше: найти там отрубленную голову или пустоту.

Голова лежала там. Мертвая, почти лысая, всего несколько черных прилипших прядей, грязная какая-то, словно сделанная из пустой высушенной тыквы. А дальше у загона для верблюдов ярко сверкали при свете солнца рассыпанные бусы. Какой парню еще ответ нужен?

Кайно пнул ногой череп. Тот, оказавшись действительно пустым и легким, перевернулся и показал дыру у основания, где предполагалась шея. «Не череп, а горшок», – подумал юноша, но брезгливости не испытал. Поднял находку, собрал в нее бусины и цепочки и совсем лишился покоя. Что делать теперь, когда знаешь, что события вчерашней ночи – реальны, хоть и много в них миражей и колдовства? Отнести трофей матери, чтоб и она тоже знала? Но тогда конец всей их выстроенной спокойной жизни. Впереди неизвестность или опасные знания. Или выбросить голову-тыкву в море и убедить мать, что не было ничего? Просто дурной сон? Тогда останется все как есть, и сегодня к вечеру придется заняться финиками, но потом по ночам стонать от воспоминаний и упущенных возможностей?


Рекомендуем почитать
План на первую тысячу лет

Кроссовер книги Терри Пратчетта и Нила Геймана «Добрые предзнаменования» («Благие знамения») и одноименного сериала.Ад и Рай все-таки не простили своим агентам срыв Армагеддона и намерены покарать предателей. Тем временем демон приходит к выводу, что грядущую войну человечества с силами Света и Тьмы необходимо организовать и возглавить. Ангел решительно против этой идеи, к тому же у него есть важное дело: поиски матери Антихриста.Метки: постканон, броманс, Великобритания, юмор, экшн, драма, дружба, счастливый финал.Примечания автора: фанфик основан в первую очередь на фактах сериала, поэтому Бог и Вельзевул здесь женского рода.В жанрах указана драма, а это значит, что в тексте, как в жизни: веселое и печальное, серьезное и смешное переплетаются так тесно, что и не уловить, когда одно переходит в другое.


Ювелир. Тень Серафима

Ювелир — не последний человек в мире, где магия заключена в драгоценных камнях. Работа ювелира всегда востребована — и всегда безнадежна, как всякая игра со смертью. Работа ювелира — рисковать. Увы, не каждый раз удача улыбается смелым. Иногда исполнить заказ гораздо сложнее, чем ты полагаешь. Иногда можно оказаться всего лишь пешкой в чьей-то большой игре, цели которой не сразу понятны. Иногда бывает по-настоящему страшно… нет, не умереть — потерять себя. …Так что же, сапфиры? Классические васильково-синие или редкого цвета закатного солнца? Хрупкие зелёные изумруды или же яркие, насыщенные рубины оттенка «голубиная кровь»? А может и вовсе — баснословно дорогие цветные алмазы? Каков будет твой новый заказ?


Лекарство от любви

Впервые за столетия появился маг, всерьез претендующий на единоличную власть над Империей и, соответственно, над всем цивилизованным миром. Маги Империи уже много месяцев тщетно пытаются остановить наступление его армии. Кто и как одолеет врага, кто будет неподвластен чарам, если этот маг — прекрасная женщина, завораживающая любовью?


Реки времен. Гнездовье желаний

Перед вами суровый мир без эльфов, гномов и волшебства. Но даже в нем есть место чудесам. Это мир, по землям которого бродят цепные ведьмы, неся свою извращенную веру в сердца людей. Это мир, манящий своим величием и красотой. Это мир, над которым светит звезда, освещая Вам путь в земли несокрушимой империи. Но будьте осторожны, шагая по этой светлой дороге, ведь звездный свет может померкнуть, если его заслонит темная туча. Будьте осторожны в мире без эльфов, гномов и волшебства.


Я и мои оборотни

Высшая степень "везения": очнуться связанной и полуголой на ритуальном алтаре. Я влипла. Меня похитили неизвестные, это другой мир, а вокруг лес, населенный тварями из ночных кошмаров. Единственный плюс − местные мужчины. Красивые, сильные… и поголовно оборотни. Да ещё и одержимые поиском пары, ведь с женщинами у них туго. И мне не избежать их внимания, если хочу понять, как вернуться домой. Кого же выбрать: милого кота, авантюрного тигра, могучего волка или властного дракона? А может всех сразу? Первая часть трилогии!


Ученики, учителя

Сборник рассказов и повестей по телесериалу «Горец» об отношениях учителей и учеников.