Тернистый путь - [35]

Сразу же после свержения царской власти Олжабай приехал в Акмолинск и как человек ловкий, авторитетный среди чиновников, имеющий хорошо подвешенный язык, начал выступать на собраниях и даже втерся в «лидеры». Самовольно отправившись на съезд в Омск, он ловко сумел протолкнуть в члены комитета кандидатуру своего племянника. Узнав, что родственники безвинно погибших во время волнений казахов в прошлом году подали на него около восьмидесяти жалоб, Олжабай немедленно бежал из Акмолинска. Обо всем этом мы рассказали в своем донесении областному комитету, давали неоднократные телеграммы с просьбой вывести Толебая из состава областного комитета, но наши письма и телеграммы оставались без ответа, комитет к нам не прислушивался, и постепенно мы поняли, что нормальных отношений между нашим комитетом и областным не может быть.

Между тем мы продолжали вести свои уездные дела самостоятельно. Создали молодежную организацию «Жас казах» — «Молодой казах» со своим правлением и кратким уставом. В нем, в частности, говорилось: «…Организация «Молодой казах» считает революционную партию самой верной партией в России и выступает рука об руку с нею. Организация всячески поддерживает создание Федеративной Республики…»

Основной задачей нашей организации было разъяснение новой политики местному населению, а также соблюдение революционной законности. Председателем «Жас казаха» был избран Сакен Сейфуллин, а членами бюро — Адилев, Айбасов, Асылбеков, Серикбаев и Нуркин. Сначала в нашу организацию записалось около пятидесяти человек, но затем число это стало постепенно увеличиваться. Вскоре появились свой секретарь-делопроизводитель, свой казначей, своя печать. К осени мы выпустили своими силами первый номер журнала «Айна» — «Зеркало», отпечатанный в типографии.

Плохо ли, хорошо ли, сейчас трудно судить, но и в комитете и в «Молодом казахе» работа тогда кипела.

В аулах мы организовали волостные комитеты. Во многих местах нам удалось отстранить от руководства и влияния некоторых бывших чиновников, притеснителей населения. Мы всячески защищали свободу женщин, объявили, что всякая женщина имеет равные избирательные права с мужчиной. По силе возможности мы боролись с калымом. Девушку, выданную замуж за нелюбимого человека только потому, что он уплатил большой калым, мы насильно освобождали из неволи и обеспечивали ей право выйти замуж за своего избранника. Поэтому наш комитет вскоре стал для казахов всего Акмолинского уезда и судом, и милицией, и верховной властью. Перед зданием, где работал комитет, всегда стояли оседланные лошади прибывших из аула посланцев. Вереницей шли в комитет девушки-казашки и молодые женщины с просьбой защитить их от выдачи замуж за калым, и мы удовлетворяли их просьбы, выдавали на руки документы, дающие им право свободного выбора жениха. Как-то раз в один день такой освободительный документ получили восемнадцать девушек аула.

Из частных писем и газет, начинающих одна за другой выходить в разных местах Казахстана, мы узнавали о повсеместных организациях комитетов и их работе. Работа в них шла по-разному, в одних уездах деловито и с результатами, а в других вяло, безынициативно.

Повсеместно стали выпускаться газеты. В Семипалатинске начала выходить газета «Сары-Арка», редактором ее был Халель Габбасов, а активными сотрудниками Ермеков, Букейханов, Турганбаев. В Ташкенте издавалась «Алаш», редактором ее был Кольбай Тогусов. Позже эта газета была переименована в «Бирлик Туы» — «Знамя единения», и редактором ее стал Мустафа Чокаев, а сотрудниками Болгамбаев, Турякулов, Ходжанов и другие. В Астрахани букеевцы издавали «Уран» — «Призыв», который редактировал А. Мусин, в Акмолинске издавалась «Тиршилик» — «Жизнь», где редактором стал Рахимжан Дуйсембаев, а сотрудниками Садвокас Сейфуллин (это я), Асылбеков, Омирбай Донентаев и другие. В Оренбурге продолжала издаваться широко известная газета «Казах», которую редактировали А. Байтурсунов и М. Дулатов. Активным ее сотрудником был Букейханов. Газета «Казах» была буржуазно-националистической и влияла на характер и содержание всех других казахских газет за исключением акмолинской «Тиршилик». Сотрудники «Казаха» рассылали по всей необъятной казахской степи письма и инструкции, разъясняя свою националистическую политику и требуя поддержки этой политики во всех печатных органах, во всех корреспонденциях, которые будут направляться в редакции.

Из газет мы узнавали о работе комитетов во всех уголках Казахстана, о политической линии комитетов, об их практических делах, об их руководстве. В то время заправляли в комитетах большей частью бывшие буржуазные интеллигенты: адвокаты, судьи, врачи, чиновники, переводчики, в большинстве своем сыновья баев. А вдохновляли их нередко те же муллы, ишаны, бывшие волостные управители.

Расскажу об одном из событий, происшедших в Уральской области. Это было в период, когда всюду проводились областные съезды. Съезд открылся в самом Уральске, в помещении городского цирка. Избрали президиум, который занял места за столом посреди арены. Многим делегатам не хватало места, и они стояли в проходах. В цирке собрались бывшие баи, бывшие чиновники, представители интеллигенции, образованные женщины, одним словом, сливки всей Уральской губернии. В президиуме — известные всему Казахстану, высокообразованные заслуженные люди, такие, как Халель Досмухамметов, Жаханша Досмухамметов, Губайдулла Алибеков и другие. Даже просто смотреть на них было приятно, не говоря уже об их умных речах. Они сидят, как и полагается, за столом, на стульях, и только один человек сидит особняком, по-своему, прямо на арене, на мягком ковре. Сидит, как шар, в масле, тучный, широкоплечий, с серебряной узорной опояской и в меховой шапке из куницы. Жир на затылке толщиной с полено, щеки отвисли как бурдюки. Зная себе цену, он изредка удостаивает окружающих своим взглядом. Зато с этого бога, «пупа земли», не сводит глаз президиум, уставился на него, словно охотничья ищейка на своего хозяина.