Терминаторы - [9]

Я кивнул и сел прямо на пол, чтобы не запачкать королевских размеров кровать или обтянутые дамасским шелком стулья.

- Ты прав, - поддакнул я. - Ты всегда прав, Йев, но, возможно, на этот раз я не послушаюсь твоего совета. Все дело в том, что я уже получил с него задаток.

- Верни обратно, - возразил Шалом. - Ты прекрасно знаешь, что я всегда возьму твою расписку под пять процентов годовых.

- Конечно, - согласился я, - но ещё я знаю, что ты её потом порвешь. Мы ведь ещё не дошли до этого, верно? Я никогда не беру в долг у друзей, а только рассчитываю на их гостеприимство.

- Ты просто устал, иначе я бы не слышал этих глупостей. "Друзья" и "расчеты" в одной фразе не имеют никакого смысла, Идвал Риз. Если я ссужу Соломону денег, разве он станет моим должником?

- Нет, это будет просто чудо. Вытащить у старика кругленькую сумму? Бог мой, ведь это все равно, что ощипать курицу, несущую золотые яйца!

Позади нас появился сияющий Соломон и протянул мне руку.

- Как поживаешь, дружище?

Попробуйте, если сможете, нарисовать в своем воображении эту сцену. Йев - невысокий аккуратист, с аристократическими замашками на манер Хайле Селассие, лишенный пышности, но само воплощение достоинства - настоящий ортодокс в безукоризненном кафтане и с ермолкой на голове. Его сын розовощекий толстяк, вроде заурядного боксера-тяжеловеса, ставшего мелким импрессарио, каковым он собственно и был, пока Йев не вытащил его сюда из лондонского Ист Энда.

В свое время отец отправил Йева учиться в Англию; школа, затем Оксфорд обеспечили ему приличное образование. Лея, мать Соломона, была девушкой своеобразной: привлекательной и изящной, но с довольно твердым характером. По правде говоря, когда Йеву пришла пора возвращаться в Лахор, он даже не догадывался о её беременности, а она не сочла нужным поставить его в известность. Тридцать лет спустя, оказавшись в Лондоне, он попытался найти Лею, но к тому времени её уже лет десять не было в живых, а маленькая еврейская булочная, где она работала, уступила место огромному билдингу с офисами множества компаний.

К счастью, ему удалось встретить кое-кого из общих знакомых. При первой же встрече Соломон на сочном кокни послал его куда подальше, но Йев упорствовал и в конце концов увез с собой блудного сына. Теперь их отношения перешли в любовь и уважение. Хотя вообще-то эти качества у евреев в крови, но двух других людей, столь непохожих, как эти, мне ещё встречать не приходилось.

Он едва не вывернул мне запястье и одновременно похлопал по плечу свободной рукой, а с его губ слетали самые оскорбительные слова, на которые только способен кокни, когда испытывает к тебе привязанность и считает своим приятелем.

- О, Боже! - грохотал Соломон. - Ты выглядишь как сводник из аденского борделя после ночных бдений на угольном пирсе. От тебя несет, как от козла. На кого ты сейчас работаешь? На желтых или на красных?

Йев не одобрил подобную развязность и резко его одернул, велев заказать мне ужин и распорядиться по поводу новой одежды.

- Нет проблем, - отозвался Соломон. - Европейскую или местную? Мы можем найти тебе все, что угодно, за исключением бекона и сутаны ирландского священника.

Я выбрал плов из баранины и свободную пенджабскую рубаху с брюками, а когда полчаса спустя выбрался из горячей ванны, меня ждала ещё и бутылка шотландского виски. Но никакого удовольствия мне это не доставило, потому что в комнате к тому времени уже появился Гаффер.

Глава вторая.

- Ты не выходил на связь, - упрекнул он.

- Мне удалось остаться в живых, а твои люди мертвы, - я налил себе изрядную порцию виски, сел на пол, скрестив ноги перед медным подносом с едой, и приступил к трапезе, словно это занятие целиком поглотило мои мысли. Получилось немного по-детски, но если теперь ему приспичит начать расспросы, у меня появится некоторое преимущество. К тому же я был очень голоден.

- Что случилось? - спросил он после затянувшейся паузы.

- Возможно, тебе уже все известно, но раз уж ты поднял эту тему, то я потерял связь.

- Я имел в виду сроки. Предполагалось, что ты ещё позавчера встретишься с Уэйнрайтом.

Я перемешал рис с бараньей подливкой, обильно полил соусом "чили" и отправил в рот. Никто не смог бы поддерживать беседу в таком положении, так что ему придется целую минуту ждать и злиться, пока я прожую, проглочу, запью водой и начну готовить себе следующую порцию, а ведь только такое отношение к еде считается в этих краях проявлением вежливости.

- Послушай, Риз, - сердито буркнул он. - Пошли к черту эту дурацкую восточную учтивость. Скажи, что произошло?

- Это допрос?

- Ты прекрасно знаешь, что так оно и есть.

- Тогда продолжай в том же духе.

Я не стал извиняться. С Генри Джорджем Гаффни дело можно было вести только так. Уступи ему инициативу, и он тут же сядет тебе на шею.

- Извини, - хмыкнул Гаффер. - Расскажи все с самого начала... последнее слово комом застряло у него в глотке, - пожалуйста.

- Я встретил Уэйнрайта в калькуттском отеле "Грейт Истерн" двадцать пятого числа прошлого месяца после письменного приглашения, полученного от него двумя днями раньше. Он предлагал мне работу.