Терминаторы - [48]

- Но если это сделаем мы сами... - начал я, но он не дал закончить мысль.

- На меня можешь не рассчитывать. У тебя с ней все кончено, а ещё продолжаю надеяться.

- У тебя нет ни малейшего шанса, - парировал я. - Ты просто ещё один дешевый представитель партии плаща и кинжала, вроде меня. Сам же говорил.

- Еще я сказал, что выхожу из игры. Что бы меня не ожидало, решение остается в силе. Между нами на сей счет не должно оставаться никаких недомолвок, Риз.

- Если ты думаешь, что тебе позволят окопаться в этих местах, ты просто дурак. Гафферу стоит только намекнуть индусам с пакистанцами, и ты вылетишь отсюда, как пробка из бутылки, с запретом проживания на всем субконтиненте.

Он присел на постели и взглянул мне в лицо.

- Если ты собираешься настучать в полицию...

- Остынь. Я просто размышлял вслух. Поход в полицию ни к чему хорошему не приведет. Они передадут тех двоих военным, те их допросят, ничего не добьются и депортируют в страну проживания. Для меня они станут так же бесполезны, как том "Капитала" с автографом автора.

- Если я правильно понял, это все, что тебя интересует? - холодно подытожил Уэйнрайт. - Ты хочешь только проследить их связи и в результате получить свой чек. Клер для тебя уже ничего не значит?

- Даю слово, я сделаю все возможное, чтобы уберечь её от любой опасности. Давай больше не будем к этому возвращаться.

- Хватит говорить только от себя, я же говорил "мы".

- Ну, ладно, "мы". Но в то же время я в отставку не подавал, и как только Клер будет в безопасности, оставляю за собой право действовать по своему усмотрению. Да, если тебе так больше нравиться, хочу получить свои деньги. Последний раз говорю, давай кончать эту свару.

- А кто её начал? - буркнул он. - Ты и твой Всемогущий Господь...

Я встал и направился к двери.

- Делай что хочешь, Уэйнрайт. У нашего союза нет будущего. Ты уже решил, что и как лучше... Только не лезь ко мне, когда займешься им, а не то пожалеешь.

- Извини, погорячился, - промямлил он. - Прекрасно знаешь, что сейчас я сам ни на что не способен.

Я вернулся к своей койке.

- Ладно, согласен. Не хочу тебя ещё раз тыкать носом, но ты должен понять: или мы кончаем с детскими обидами и будем работать, как взрослые люди, или разбежимся.

Он недолго колебался и смущенно протянул мне свою руку, а я с не меньшей застенчивостью её пожал.

- Ладно, - буркнул я и сел на место, - продолжим. Что это за пациент? Были у Клер хоть какие-то предположения на его счет? Что это за птица, и что с ним случилось?

- У него серьезный перелом ноги и травма головы, а что?

- Меня только что осенило: а ведь это мог быть Поляновский.

- Нет. Он типичный англичанин, - покачал головой Уэйнрайт. - Клер говорила, что он бредил, когда его принесли. И можно было догадаться об авиакатастрофе. Немец, видимо, очень хороший хирург. Он сделал рентген, наложил гипс и провел трепанацию черепа. К тому же этот тип взвалил на себя немалую часть работы по госпиталю, и это ещё одна из причин, по которой Клер не хочет связываться с полицией. Сам знаешь - у медиков о человеке судят по квалификации. Они так и ходят друг за другом. У неё только одно желание: пусть они уйдут сами.

- Жаль, что мы не можем чем-то их пугнуть, - заметил я. - Это могло бы избавить Клер от их присутствия, а мне удалось бы за ними проследить. Насколько я понимаю, ты не будешь возражать против того, что сейчас я говорю в единственном числе? Иначе мы опять рассоримся.

- Я готов терпеть до самой могилы, - улыбнулся он, но тут же снова стал серьезен. - Ты действительно считаешь, что меня вышвырнут отсюда, если мне захочется осесть в этих краях?

- Все будет зависеть от обстоятельств твоей отставки, - сознался я. Если она произойдет с согласия и одобрения Гаффера, тебя могут оставить в покое.

- Хотелось бы верить, - нахмурился Уэйнрайт. - Этот ублюдок наверняка захочет заставить меня ещё раз поработать на него.

- Это меня не удивит, - недобро усмехнулся я. - Но если Клер узнает, останется только уповать на Божью помощь.

- Ты хочешь сказать, что выхода нет?

- Нет, раз уж тебе приходилось на них работать. Могу напомнить ещё кое-что. Ты, вероятно, это знаешь, но боишься признаться самому себе.

- О чем ты?

- В действительности никто не может выйти из Дела. Это как наркотик. Его можно ненавидеть, можно преодолеть эту привычку... или думать, что с ней покончено. Приходит день и кто-то просит тебя об одолжении, а ты заявляешь: "Нет, брат, я видел свет, я спасен". Потом ты размышляешь, точнее говоря, оправдываешься перед собой - патриотизм, ненависть к Ним и так далее. И не успеешь оглянуться, а тебя уже нагрузили ушлой работенкой. Ты говорил, что я сделал это ради денег. Ну, в какой-то мере ты прав. Без чека я определенно и пальцем не пошевелю. Это подорвало бы мое профессиональное реноме, а эта штука слишком много значит. Так что чек это ещё не все.

- Не отталкивай меня, - с чувством продекламировал он, - тогда сможешь совместить патриотизм и деньги одновременно.

- Хотел бы я знать, так ли это.

- А я нет. Не люблю гадать.

- Чушь. С чего ты взял, что Гаффер не даст тебе уйти? Будь ты растяпой, тебя уже давно бы с треском вышибли. С соответствующими мерами против утечки информации, конечно.